- Куда ты?
- Зайду к дяде. Он сказал, что будет в кабинете. И эта музыка… Не могу ее больше слышать.
Я развернулась, и на нетвердых ногах, дрожащих на шпильках, двинулась к выходу.
В коридоре музыка звучала тише, и я могла дать отдых своим бедным барабанным перепонкам. Я осторожно поднялась на последний этаж. В приемной перед кабинетом я резко остановилась, потому что из-за не плотно закрытой двери доносился голос мистера Хорана. Он явно с кем-то спорил. Я хотел развернуться и удалиться, чтобы невольно не подслушать, как тут раздался голос оппонента мистера Хорана.
- Я все равно все скажу!
Голос принадлежал Гарри. Он кричал, а когда я подошла ближе к двери и заглянула в приоткрытую щель, то тень Гарри, неясно обозначенная на полу, размахивала руками.
Воровато оглядевшись, я припала ухом к двери. Сердце бешено стучало. Что происходит? Какого черта Стайлс позволяет так себя вести?!
- Я должен сказать, Вы понимаете?! Времени нет!
- Успокойся! Гарри, немедленно успокойся! – я услышала, как дядя ударил по столу чем-то тяжелым, - Боже, да ты как с цепи сорвался!
- Сорвешься тут! Когда этот… Постоянно путается у меня под ногами! Делайте что хотите, но я займу его место. Как угодно, но ему придется уступить!
- Гарри Эдвард Стайлс, успокойся!
На минуту в кабинете повисло гробовое молчание, я слышала только собственное дыхание и стук сердца. Руки сжались в кулаки и побелели в костяшках. О чем они говорят?!
- Так. Успокоился? Слушай меня. Ты ничего не скажешь. Ты меня понял? Ничего! И, пожалуйста, без глупостей! Я сам не очень люблю мсье Мельеса, но я запрещаю тебе, слышишь? Запрещаю! Делать глупости!
- Но я хочу занять его место.
Возмущение перехватило стальными пальцами мне горло. Образ Гарри все падал и падал вниз по наклонной… В глазах у меня помутилось.
- Со временем.
- У меня нет времени! – закричал Гарри, - ладно. Ладно! Не смотрите на меня так. Я все понял. Я подожду. Но я буду действовать!
- Без глупостей!
- Сам разберусь!
Я в последний миг успела отскочить от двери, когда она с грохотом отворилась, и на пороге появился пылающий гневом Стайлс. Заметив меня, он резко побелел и казалось, еле удержался на ногах.
Тяжелеющим языком я произнесла:
- Мистер Стайлс, пройдите со мной в кабинет. Мне нужно с Вами поговорить.
- С превеликим удовольствием, мисс Селдридж, - Гарри скрипнул зубами, поправил съехавшую на затылок шляпу и прошел за мной.
Ноги у меня дрожали, пока мы шли к моему кабинету. На тыльных сторонах ладоней выступили синеватые вены. Волосы тяжелыми завитыми кудрями противно лезли в глаза. Гарри следовал за мной, нервно щелкая пальцами.
Когда Гарри вошел в кабинет следом за мной и прикрыл дверь, я еле удержалась оттого, чтобы не залепить ему пощечину прямо по всему лицу.
- Какого черта, Стайлс?!
- О чем Вы? - он вскинул равнодушные глаза на меня и чуть улыбнулся. Ну, ты у меня сейчас получишь, маленький ублюдок!
- А теперь быстро сказал мне, о чем Вы только что разговаривали с мистером Хораном?! Что это еще за секреты у меня под носом?!
- А кто Вам дал право подслушивать?
Меня всегда удивляла его привычка заводиться с полоборота. Только что успокоившийся Стайлс обернулся настоящим ураганом. Я сделала шаг назад,
- Что, думаешь, ходишь тут в услужении у своего дядюшки, так тебе можно все? Черта с два, мисс Селдридж, не все!
- Да как ты со мной разговариваешь! Тебя бы давно пора было вышвырнуть отсюда! Еще и ты притащил свою шлюху на нашу вечеринку! - заорала я.
- Чего?! - Гарри принялся бешено махать руками, - шлюха?! А с какой стати Вы так ее оскорбляете!? Может, это моя девушка!
- Да, конечно! Не шлюха! Грудь за километр видно!
- А Вы не завидуйте! – Гарри сжал руки в кулаки. Мгновение, и он явно мог бы проломить мне голову. Я сделала еще один шаг назад. Сердце в груди грохотало, как поезд по рельсам, все быстрее, быстрее, сильнее, невыносимо!
- А я могу спокойно признать, что грудь - не мое оружие! - гордо заорала я.
- Ну да, в этом деле Вы, - Гарри скользнул по моему платью таким брезгливым взглядом, что я задохнулась от возмущения, - полностью бе-зо-руж-ны!
- Да как ты посмел! Вон! Пошел вон! Ты УВОЛЕН! И не видать тебе места Мельеса, понятно?! Завтра ты уже будешь подметать улицы! - я орала во всю глотку, не контролируя свои жесты, мимику и речь. Мне стало жарко, я указывала Гарри дрожащим, побелевшим от гнева пальцем на дверь, - и не видать тебе места Мельеса! Ты никогда не стать таким журналистом, как он!
- Чтоо?! Да мне сто лет не сдался Ваш вшивый Мельес с его поганым рабочим местом! – верхняя пуговица на рубашке Гарри расстегнулась, открывая покрасневшую, напряженную шею. Он орал так, что с трудом удерживался на ногах. На его лице нечеловечески выступили желваки, грудь ходила ходуном, он задыхался. Он был страшен и болезненно красив одновременно. Та красив, что у меня подкашивались ноги, но я продолжала орать, не задумываясь о том, что нам мог кто-то услышать. Гнев и боль накопились в душе, как в переполненном сосуде, и теперь рвались наружу! И я не могла их удержать, как не могла и сдержать это чертово влечение к Гарри Стайлсу! Эмоциональное возбуждение готова было сорвать мне голову и толкнуть на необдуманный поступок, но я сдержалась.
- Ты сам сказал, что хочешь занять его место, я слышала!
Все так же, не снижая громкости, Гарри выкрикнул:
- Место возле тебя, Селдридж! Дура, да я же тебя люблю!
========== Глава 5. ==========
Головокружительная слабость сотрясла все мое тело.
- Что ты сказал?
И снова это молчание. Господи, как молчание может быть разрушительно! В кабинете тикали часы, за окном слышался гул города, в коридоре текла жизнь офиса и даже слабо доходила музыка из зала для праздника. Но я чувствовала, как на меня давит эта тишина, давит, хочет расплющить, унизить, прибить к земле!
Гарри стоял, не меняя позы, только уже бессильно опустив руки по швам. Щеки его, в момент гнева покрывшиеся красными пятнами возмущения, сейчас смертельно побледнели. Он снял шляпу, положил ее на стол. Волосы тяжело упали ему на лицо.
- Я сказал, что люблю Вас.
Кабинет, вся его строгая, официальная обстановка поплыла у меня перед глазами, а потом очертания всех предметов стали слишком резкими, как бывает, когда не спишь несколько ночей подряд.
- Ты… Шутишь.
Я осторожно сделала шаг назад, как бы пытаясь отделить от себя Гарри, хоть незначительно, но не дать ему вступить в мое личное пространство! Пусть он отмотает свои слова обратно, это не должно было быть сказано! Никогда!
- Нет. Я совершенно серьезен. Послушайте, - Гарри сделал шаг ко мне, но заметив, что я выставила вперед руки как в случае самообороны, остался стоять там, где стоял, - позвольте мне все объяснить.
Объяснить?! Да что он собрался объяснять?! У меня сердце билось где-то в горле, мне казалось, что еще чуть-чуть, и я не смогу дышать, а сама вся я превращусь в труху от переполнивших меня эмоций. Я даже не могла понять, что я чувствую. Но чувства, эмоции, переживания снова ворвались в мою душу. Так не должно было быть. Я их похоронила. Как и свою молодость. Но Гарри раскопал эти могильные останки, эти воспоминания и пережитые чувства, прогнившие и сухие, и теперь снова пихнул их мне в лицо! Любит! Да как он смеет меня любить?
Я промолчала, но видимо, Гарри все прочел по моему лицу.
- Я сказал правду. Я люблю Вас. И влюбился, наверное, еще до того, как увидел Вас вживую. Сначала… Сначала я видел Вас в каком-то журнале. Там было с Вами интервью, и я подумал, что было бы неплохо с Вами познакомиться. Мне понравились Ваши глаза. В них было и есть что-то такое, чего я никогда не видел у других. Каково же было удивление, когда я узнал, что у знакомого моей матери Вы работаете в офисе! Мистер Хоран взял меня на работу. Так я оказался у Вас. Все это время меня влекла только мысль быть рядом с Вами, - Гарри говорил прерывисто, кусками, ударами кидал мне слова, но они отлетали обратно к нему. Лицо его бледнело, на висках бились сеточки жил, пальцы хрустели в суставах, - и с того момента мне не было покоя. Я делал все, чтобы быть рядом с Вами. Когда я узнал, что Ваш брат не может сопровождать Вас в Париже, для меня это было праздником. Поначалу я думал, что это просто влечение, может быть, страсть… Как тогда, когда я не мог с собой совладать у Вас в кабинете… Но потом… Потом я понял, что не от страсти или увлечения так колотится сердце, не от страсти трудно дышать, когда Вы рядом, не от глупой симпатии или физической тяги меня трясет, когда я нахожусь с Вами, и я теряю сознание, когда Вы уходите… И сегодняшнее признание Александра… Я люблю Вас, - он снова послал мне полный отчаяния взгляд, снова хотел сделать шаг вперед, но я покачала головой, - и можете делать с этим все, что хотите. Но я ведь вижу, что Вы тоже ко мне не равнодушны! Прекратите показывать свою стальную силу, покажите хоть раз то, что действительно чувствуете! Не бойтесь быть слабой! – взывал ко мне Гарри, а я все стояла, как немая.