Не смотря на внешнюю хрупкость, Ирина вцепилась хваткой бультерьера в дверь, и не дает мне ее закрыть, сквозь пыхтения она переходит практически на крик.
— Пусти меня к себе пожить! Неужели не поможешь матери и оставишь в беде в момент, когда больше всего мне нужна поддержка? — Похоже это ее единственный аргумент для давления на меня.
От происходящего абсурда мне хочется истерически засмеяться. Обида и гнев за то унижение, что я испытала, увидев эту женщину с моим Артемом, набирает обороты, поднимаясь из самых глубин моей души, где я их с таким трудом спрятала от окружающих и от себя самой. Еще чуть-чуть и эта огненная лава прорвется наружу! И тогда пощады не будет!
— Что-то поздно ты об этом вспомнила! И совсем забыла, что ты оказывается мне родная мать, когда прыгнула в постель к моему парню! — Не хотела же этого говорить, но вырвалось. Господи, дай мне терпенья! И не дай упасть в своих глазах! Не хочу опускаться до разборок!
Ирина передернула плечиками.
— Ты все еще из-за этого злишься? — Фыркнула она. — Лучше бы спасибо сказала, что избавила тебя от лишних страданий! — С насмешкой протянула таким тоном, словно я ее и правда благодарить должна.
— Гулял бы твой Тёмочка и без меня, а ты бы и в ус не дула, так и продолжала бы с него пылинки сдувать! — Откровенно усмехнулась мне в лицо.
Все пора заканчивать этот балаган, а то меня уже трясет, а ей, похоже, хоть бы хны, улыбается и смотрит надменно, словно я грязь под ногами.
— Какая сейчас уже разница, что было бы! Все уже прошло и закончилось из-за тебя! А теперь ты заявляешься ко мне, как ни в чем не бывало и просишься пожить?! Ты что, раньше наглости родилась? — Шиплю не хуже змеи.
— Ева, мы ведь не чужие люди! Родственники! Я — твоя единственная семья!
В голове бьется отчаянный крик полный боли и гнева на женщину что разрушила мое счастье. Но наружу лишь выходят лишь глухие слова.
— Не смей давить мне на жалость, ты ее не заслужила! Я… — Тут обрываю весь поток накопившихся за годы слов, потому как вижу за забором Барского, закрывающего калитку и идущего по дорожке… по- видимому он только вернулся с пробежки. Я проглатываю гневные слова, готовые сорваться с языка и сдерживаюсь, перед ним единственным человеком мне не хотелось бы выглядеть сволочью. И показывать свои не самые лучшие стороны.
Он подходит к забору, сверкая своей теплой улыбкой. И желание и дальше пререкаться с матерью у него на глазах, практически полностью пропадает.
Да даже спесивая Ира притихает и любуется на этого бога, спустившегося на землю с Олимпа. Свободные темно-серые шорты и черная майка — борцовка представляют шикарный вид на его спортивную фигуру. Бугрящиеся мышцы перекатываются под смуглой кожей, взгляд цепляется за каждую черту, и я жадно запоминаю представшую моим очам картинку.
Сердце гулко бьется в ребра, словно у меня тахикардия, глаза ненасытно прикипели к лицу Барского, озаренному яркой и кажется искренней улыбкой. Его улыбка имеет волшебный эффект, гнев и раздражение из-за появления Ирины улетучиваются, мне даже становится легче дышать.
Алексей непринужденно облокотился на забор, и лучи утреннего солнца падают прямо на его блестящую от пота кожу.
Даже мои эмоции отступают и притупляются при виде улыбающегося Барса.
Аааааааааааа! Соблазн в чистом виде с утра пораньше, еще бы Ирина испарилась с порога моего дома, и было бы совсем хорошо.
Алексей по-соседски здоровается.
— Доброе утро, Ева! У тебя гости? — Переводит прищуренный взгляд на недомать.
— Доброе, это… — Пытаюсь я представить женщину, но она перебивает меня, не дав и шанса договорить.
— А я сестра Евы, Ирина! — Объявляет она и улыбается самой своей обворожительной улыбкой, от которой у меня начинают чесаться кулаки, ибо так и хочется ее стереть, прям, нестерпимо…
— Алексей! — Представляется ей Барс и слегка кивает головой, влажные волосы падают на лоб, и он одним движением руки откидывает их назад.
— У меня такое горе, квартира сгорела и к кому мне пойти кроме моей единственной кровиночки в этом мире! — Притворно вздыхает МОЯ СЕСТРА и в голубых глазах показываются слезы. — Никого кроме Евочки у меня в этом мире нет, — гнет свою линию бедная родственница, — поживу несколько дней! Я тебя не стесню, обещаю вести себя как мышка! — Устремляет на меня умоляющий взгляд и застывает просительно.
Ах, ты ж! Хитрожопость — вот твое истинное имя!
Глупее ситуации не придумаешь! Ссориться и выяснять отношения на глазах у Барского совсем не хочется, поэтому глушу свою яростно сопротивляющуюся и бьющую копытом гордость и произношу, натягивая улыбку, которая уверена, со стороны тянет на оскал. — Конечно, СЕ-СТРА, проходи раз такое дело, располагайся!
Недомать умеет ловить момент, поэтому сразу устремляется в дом, перед этим бросив Барскому. — Алексей, надеюсь, еще увидимся!
И скрывается в доме, я возвожу глаза к небу. И за что мне все это?
— Ева, кажется, ты сильно расстроилась, может, помощь нужна? Знаешь, у меня есть несколько знакомых, помогут быстро сделать ремонт твоей… кхм… сестре… — Как то странно запинается Барский, произнося слово «сестра».
— Не стоит! — Отрубила я на корню благородное стремление Алексея помочь, пусть Иринка сама со своими проблемами справляется. — Сами справимся, спасибо, Алексей! Я пойду, дел у меня теперь прибавилось, вот сестра объявилась! — Опять сорвалось с языка, пора закругляться, а то наболтаю еще чего. — До свидания.
И поспешно скрываюсь за порогом дома, захлопывая спасительную дверь.
Вот же… только, чтобы он этой недоматери помогал мне и не хватало! Пусть сама разбирается со своими проблемами! Кстати о проблемах, где моя новая головная боль?
— Еваааа! — Раздалось с кухни истеричным воплем. — Твой кошак совсем бешенный!
Как там говорится? — незваные гости гложут и кости.
— Что на этот раз, СЕСТРА? — Говорю, не скрывая сарказма. Появляясь в проеме кухни, и застаю картину противоборства.
Барсик видимо с первого взгляда раскусил Ируськину натуру, и теперь щерился, и дыбился, словно перед ним был кровный враг и яростно шипел, его зеленые глаза светились недобрым огнем, а пушистый хвост торчал как метла и мелко подрагивал. Да, здесь никто тебе не рад!
Ира же забилась от него в угол, прижимая к груди по-видимому раненую конечность.
— Я всего лишь в холодильник заглянула, хотела позавтракать! А этот зверюга вцепился мне в руку! А вдруг он бешенством болеет? Смотри, какой дикий! — Ткнула в его сторону, на что кот Барсик демонстративно зарычал.
— А нечего по чужим холодильникам шариться, и еду, на которую не тратилась зариться!
Я взяла кота на руки, и он тут же успокоился, только продолжал недобро поглядывать в сторону Ирины, предупреждая, мол, подойдешь ближе, и не так разукрашу.
— Значит так, слушай сюда. — Заговорила я, поглаживая своего защитника, и стараясь успокоиться, потому что от одного только запаха ее любимых духов меня начинало снова потряхивать, надо быстрее сматываться, пока я не сорвалась. — Я сейчас уезжаю на работу и чтобы когда я вернусь в семь часов вечера, тебя уже здесь не было! Мне глубоко плевать, куда ты пойдешь, и что с тобой станется, я ясно выражаюсь?
Но мои грозные слова она видимо приняла не всерьез, Ирина с опаской смотрела на Барсика.
— Да яснее некуда! — Отмахнулась от моей угрозы и вдруг задала неожиданный вопрос, от которого у меня что-то кольнуло в груди. — Кстати, а этот Алексей — это же Барский, да?
Нехорошее предчувствие зашевелилось во мне, вот сейчас схвачу и вышвырну эту стерву с ее барахлом за порог, но сдержалась и спросила почти спокойно.
— А ты откуда знаешь?
Снова фыркнула, ну прям как кобыла, только лошадей мне дома не хватало, и с торжествующей улыбкой просветила таких убогих, как я.
— Кажется, ты забыла Евочка, в каких кругах я вращаюсь! Я знаю всех завидных холостяков города в лицо! — Тряхнула она своей гривой и вздернула подбородок.
Ее высокомерный ответ меня позабавил. Ну и что, я тоже по работе знаю многих богатых холостяков нашего города.