– Ага, – выдыхаю.
– Слушай, я знаю, как это тяжело. Сам недавно пережил такое. У тебя мой номер остался?
-Да.
– Позвони, как будешь свободна. Погуляем, поделимся переживаниями.
– Хорошо, – зачем-то соглашаюсь.
– Ну, все, давай тогда, до звонка, – Юра чмокает меня в щеку и убегает.
А я стою, словно статуя изо льда. Мимо проходят люди, кто-то обходит меня, а кто-то толкается. Но меня это не тревожит. Мне холодно да так, что тело пробивает озноб.
– Дочка? – слышится обеспокоенный голос мамы. – На тебе лица нет. Что случилось?
– Мама… – только и могу выдохнуть, когда она подхватывает меня под руки.
Нам потребовалось два часа и много литров чая с успокоительным сбором, чтобы привести меня в чувства и составить четкий план. Я была безмерно благодарная маме за поддержку и за то, как трезво она оценивала ситуацию.
– Нужны доказательства, – она оставляет пустую тарелку в сторону. – Когда обычно начинаются банкеты в таких заведениях?
– Не знаю. – Пожимаю плечами, – шесть – семь вечера.
– Значит, подъедем к шести. – Деловито продолжает мама. – Ты же знаешь территорию? Пройдешь так, чтоб тебя не заметили.
– Это было бы легко, если бы было лето и празднование было на улице. В зале я все равно попадусь на глаза. А через служебный ход меня никто не пропустит. Или доложат сразу Дэну.
-Значит, звони этому Юре, пусть поможет.
– С чего бы ему это делать?
– С того, что он, по всей видимости, к тебе неровно дышит. И если он не соврал по поводу Дениса, чтобы напакостить ему, то с удовольствием покажет подтверждение своим словам.
Что мне остается делать? Я набираю Юру и прошу об одолжении. К несчастью или, наоборот, счастью, он соглашается без промедления. И в шесть часов я уже нахожусь в тени огромной декорации, где обычно оставляют аппаратуру наши музыканты. Безразлично наблюдаю за тем, как отдельный зал медленно заполняется людьми. Но когда маячит силуэт Дэна, внутри все екает. Вот он, такой родной и до боли знакомый. И выглядит он сегодня чудесно. Я сотню раз говорила, что ему очень идут рубашки да и костюмы в целом. Но сердце пропускает удар не только из-за него. Я слышу сначала счастливые визги, а потом вижу, как на нем виснет блондинка. И он не отталкивает ее. Перехватывает на одну сторону и тянется к огромному букету, который вручает ей в руки. Девушка и ее подружки ахают. Ахаю и я, но вовремя зажимаю ладонь рукой. Мне больше ничего не нужно видеть. Тенью несусь по закоулкам кафешки, стараясь не попасть никому на глаза и вот, оказываюсь на улице. Но и там не даю себе передышки до тех пор, пока не ныряю в салон машины, где меня терпеливо ожидала мама. Ей достаточно всего одного взгляда на мое потрясенное лицо, чтобы с визгом шин сорваться с места. Всю дорогу мы проехали молча. И только у ворот дома, она заглушив мотор, повернулась ко мне:
– Тебе нужно будет научиться жить с этим предательством. Я знаю, это больно и ты не знаешь, как делать вдох, чтобы грудь не стискивало в тиски. Но ты утрешь слезы и будешь строить свою жизнь дальше. Да, Арин, это взрослая жизнь преподнесла тебе свой первый подарок и урок. Любовь бывает сукой, дочка, но такие ошибки должен проходить каждый. Мы же, как сталь, которую только вынули из печи. Пока горячо, мы прогибаемся. Но с каждым ударом молота судьбы, мы становимся прочнее. Завтра у тебя день рождения и ты будешь блистать вопреки тому горю, которое тебя сейчас затопило. Зато ты увидела, насколько продажным может быть человек. Он, не зная о твоих возможностях, променял тебя на ту, которая светит деньгами направо и налево.
Киваю головой и утираю слезы. Мама права, больно безумно. Обида не знает границ. Как так-то? Что я сделала не так, чтобы он так обошелся со мной? Я не понимаю. Но потом мысль сама собой формируется. А ведь реально променял… И не любил, наверно, вовсе. Все это было игрой, пока бедный мальчик метался меж двух огней. И от этого коробит еще сильнее.
Я ночь проплакала, проигрывая увиденные фрагменты. Вырывала из сердца все воспоминания и хоронила их заживо. И когда утром ко мне пришла визажист, она охнула от моих опухших глаз. Мама тактично промолчала и просто вручила мне подарок. В конверте были билеты в Питер. Я знаю, что это смешно. Я могла выбрать любую страну на карте мире и получить туда поездку. Но грезила дождливым городом, который на данный момент идеально подходил моему душевному настроению.
В ресторан мы прибываем всей семьей. Красивые, лощенные, все, как и полагается нашему статусу. Нас окружает родня и друзья, слышатся поздравления и каждый стремится меня обнять. Вскоре мои руки ломятся от букетов, а лицо устает от улыбки. Будучи окруженная теплом и добром, я перестаю чувствовать тот холод, который сковал все мои внутренности. Мне, правда, хорошо. Но ровно до того момента, когда все расходятся на свои места за столом и я вижу Дэна. Он застыл на месте с графином в руках, не сводя с меня ошалелых глаз.