Джеймс всё ещё молчал и Эрика встала. Сделала пару шагов по направлению к двери и замерла, услышав глухой голос из-за плеча:
— Телефон.
Эрика непонимающе посмотрела на Джеймса.
— Вы не оставили мне телефон.
— Телефон нашего отдела есть у вашего секретаря.
Эрика торопливо вышла вон, понимая, что ещё мгновение — и просто свихнётся.
Уже вечером её ожидал очередной сюрприз: Рэм, судя по всему, решил сменить тактику, потому что около девяти часов в дверь раздался звонок.
Когда Эрика выглянула в глазок, не увидела на лестнице никого.
Поколебавшись, она всё же открыла дверь — не прятаться же до конца дней — и обнаружила у порога здоровенную корзину роз и фиалок, из которой виднелась открытка.
Взяв её в руки, Эрика прочитала стандартный текст:
— Бете, которая лучше всех омег.
Ещё более разозлившись от того, что Рэм не удосужился даже подписать от себя несколько слов, Эрика взяла корзину и, спустившись на один пролёт, попыталась затолкать корзину в мусоропровод.
Повоевав немного с металлической крышкой, которая никак не хотела пропускать столь массивный предмет, она сдалась. Открыла окно и просто выбросила корзину через него.
Вернувшись к себе домой, Эрика заперла дверь на три замка и, включив телевизор на полную громкость, устроилась в кресле.
Через некоторое время Эрика задремала, и ей снова приснился очаровательный подтянутый живот, достойный предмет подражания для любого из альф.
Проснулась она от боли в спине почти в девять часов и бегом отправилась на работу, где обнаружила, что Рэм — как и следовало ожидать — и не думает отступать.
На рабочем столе Эрики стояла ещё одна корзина цветов. На сей раз это были лилии, которые венчали тигровая орхидея и орхидея-башмачок, а в открытке значилось:
— Я не смог уснуть, потому что думал о тебе.
Эрика хмыкнула. Это, конечно, выглядело очень трогательно, но она почему-то не сомневалась, что Рэм этой ночью, если не спал как сурок, то лишь потому что на нём скакала какая-нибудь омега.
Завидев, что кто-то открывает дверь, Эрика торопливо переставила корзину на стол Дэби, а открытку пустила в измельчитель мусора.
— Ой… — произнесла Дэби, замерев на пороге, — ничего себе.
— Интересно от кого, да? — хмыкнула Эрика, тоже поворачиваясь к корзине.
— И ничего не интересно! — торопливо возразила Дэби и, подскочив к столу, поспешила спрятать корзину. Она была омегой деловой и не любила делиться своими делами ни с кем.
Третий букет встретил Эрику в обед — складывалось впечатление, что Рэм спешил. Записка прикреплённая к нему гласила:
— Сегодня в семь я заеду за тобой и увезу в «Зачарованный Сад». Жди.
Эрика хлопнула запиской по столу и уставилась перед собой.
— То есть меня не нужно даже спросить, — констатировала она.
К сожалению, уйти в шесть Эрика всё равно не могла, а до восьми Рэм вполне мог её прождать.
Пораскинув мозгами, Эрика решила покинуть здание через запасной выход. Двери последнего вели в небольшой проулок и закрылись за её спиной в семь часов пять минут.
Эрике оставалось только выругаться, когда чёрный майбах, стоявший в пяти шагах от неё, рванул с места и, сделав крутой разворот, перегородил ей проход.
Джеймс тем временем начинал ощущать нарастающее разочарование. Эрика, знакомство с которой началось так хорошо, теперь вела себя как все омеги, что были у Джеймса до неё.
Для начала она просто ушла, не оставив телефона и лишь вильнув напоследок хвостом. Нет, конечно, найти съёмную квартиру оказалось довольно легко — достаточно было немного полюбезничать с омегой из отдела кредитования и подарить ей коробку конфет. Эта, последняя, кстати, и не думала ничего из себя строить. И Джеймс подумал, что куда проще, пожалуй, было бы заполучить на содержание её — но абсолютно внезапно вопреки всяким животным инстинктам омеги перестали его интересовать.
Джеймс, однако, ясно видел, как весьма недешевый букет вылетел в окно.
Он некоторое время стоял, изучая изломанные всмятку цветы. Затем хлопнул себя по лбу и решил, что просто идиот: композиция на добрую треть состояла из фиалок. Он думал, что таким образом сможет напомнить Эрике про их совместную ночь, но теперь понимал, что этот запах должен раздражать бету: ведь он принадлежал омеге, которая жила с Джеймсом до неё.
Второй букет — состоявший из нейтральных роз — был отправлен в кафе при банке и передан через буфетчика в обед.
Но ещё раньше, не дождавшись реакции, Джеймс велел Тине отправить еще один, состоявший из лилий и орхидей. С того момента, как он снова отыскал свою бету, он не мог думать больше ни о чём, и потому решил себе не отказывать.