Время шло, мышцы ослабевали, в голове все отчетливее начинал стучать пульс, а лошадь все не сдавалась, то ли пытаясь выбраться, то ли агонизируя. Хаш уже несколько раз ударилась о скалу, и щека у нее была разбита. Из пореза вниз стекала кровь, заливая правый глаз. Впрочем, был и хороший момент: ветер растащил тучи, и луна светила все ярче. Хаш уже видела неровную линию каменного гребня, который пропорол лошади бок, и кое-как различала блеск воды внизу: слишком далеко, чтобы нырок с такой высоты не закончился смертью.
Тогда-то она и встретила его, этого эльфа. Он возник над обрывом, как привидение. Постоял немного, разглядывая странную композицию, потом исчез. Спустя полминуты сверху сбросили веревку.
Вспомнив об их первой встрече, Хаш поморщилась. Нет, рогни никогда не отличались ухоженным внешним видом, но в ту ночь она выглядела уж слишком эксцентрично: грязная, потная, с опухшим лицом и покрасневшими глазами. Волосы сбились в мочалки и намертво склеились натекшей кровью. Она хромала на одну ногу и первые несколько минут почему-то не могла нормально выговаривать слова. А еще она предстала перед эльфами проигравшей. То есть, Хаш-то, конечно, знала, что ее отряд наверняка успешно вернулся домой, но для эльфов все выглядело иначе: шпионка из рода рогни пробралась на их земли, но заблудилась в темноте и застряла в ущелье. И «случайно» проходивший мимо шумевшей на весь берег лошади эльфийский принц – сама доброта – великодушно спас ее. Пфе! Хаш тогда стоило больших усилий не сорваться на грубость и язвительность, а показать себя истинной дочерью своего отца и наследницей великого рода. Тогда ее все-таки соизволили проводить (не без присутствия бдительной стражи, разумеется) до ближайшего поста рогни.
Затем было долгое расшаркивание перед эльфами со стороны отца и прочие неприятности, но… именно этот инцидент и положил начало сотрудничеству. Рогни, пусть и весьма условно, оказались в долгу перед эльфами. Эльфы, отлично понимая, что грош цена такому долгу, вежливо отказывались от благодарности. В результате у двух народов просто появился повод для начала переговоров, и они, хвала небесам, этим поводом воспользовались. Потому-то и собралась теперь такая странная компания в приграничной цитадели.
Король эльфов восседал в резном кресле, словно сошедший с небес древний бог. Одежды его сияли в солнечном свете, и приближаться к нему никому из рогни не хотелось. Старейшины эльфов выглядели не намного проще. Вся эта напыщенность раздражала рогни, и каждый из них старался по-своему выделиться, чтобы разрушить и опошлить создаваемый эльфами эффект торжественности: то и дело из толпы доносились глумливый смех, рыгание, сморкание и прочие неприятные звуки. Отец Хаш, великий князь народа рогни, разумеется, не позволял себе подобного. Он лишь оделся чуть более церемонно, чем обычно, но это, похоже, произвело на эльфов куда большее впечатление, чем прочие выходки рогни: в таком виде великий князь казался еще более крупным и грозным. Пусть король эльфов и сиял, но это сияние уже не казалось столь могущественным, когда князь рогни нависал над ним, расправив плечи в массивных накладках и раскинув тяжелый черный плащ.
В общем, Хаш нравилось это неявное противостояние. Первую четверть часа. А потом она заметила того эльфийского принца, и мысли о торжественности момента вылетели из ее головы. Остались только жгуче-постыдные воспоминания, которые она упорно отгоняла от себя, и непреодолимое желание хлопнуть знакомого по плечу – так, чтобы поморщился и зашипел, потирая ушибленное место.
Сначала Хаш так и хотела сделать, но чем ближе она подходила, тем больше что-то внутри противилось этому желанию. Эльфийский принц не сиял, как его отец, но все равно производил впечатление изукрашенной шелками и драгоценными камнями статуи. Она украдкой разглядывала его, стараясь не привлекать внимание и делать вид, что ей просто скучно, но кресло и стол загораживали обзор. Было видно только голову, левую руку и плечо. Хаш скользнула взглядом по тщательно уложенным волосам, по плечу, локтю и задержалась на серебряном перстне. Она чуть подалась вперед, чтобы разглядеть рисунок, и в тот же миг эльф в третий раз повернул голову.
Они встретились взглядами. Хаш обдало холодом, внутри что-то скрутило, но она не подала виду. Чуть склонив голову на бок, она вопросительно приподняла бровь: ну, чего смотришь? Эльф первым отвел глаза. Хаш даже примерещилось, что он брезгливо поморщился. И чего она тут крадется, как на охоте? Ну, эльфы, ну, принцы и короли. Ей ли не знать, что под короной такая же дурная голова, как и под шапкой деревенского бездельника.