Как раз в тот момент, когда я собираюсь кончить, дверь в класс открывается и включается свет.
Мы все находим облегчение, когда раздается голос профессора Адама.
— Ради всего святого. Серьезно, ребята? Вы не могли выбрать другой класс, кроме моего.
Вынимая член изо рта, я глотаю освобождение Рóмана, пока он отодвигается. Эйс выходит из меня и за считанные секунды поправляет мою юбку и трусики, которые задерживают часть его спермы, пока остальная стекает по моему бедру.
Я ожидаю от ребят каких-нибудь извинений. Я даже собираюсь заговорить, но Рóман поднимает руку, давая мне понять, чтобы я дала ему выговориться.
— Если ты не хотел, чтобы мы были здесь, тебе следовало запереть дверь, Кейд. Не наша проблема.
Какого хрена он знает его вне класса? Они друзья? Я слишком одурманена для этого дерьма.
Прежде чем я успеваю подумать о дальнейших вещах, Эйс хватает меня за руку и тянет за собой и мы все трое выходим. Позади нас раздается глубокий вздох.
Хихикая, я качаю головой, а Рóман и Эйс улыбаются мне.
Рóман перекидывает меня через плечо, когда мы собираемся ехать домой и праздновать оставшуюся часть нашей годовщины.
Эйс подходит к нему сзади, мои глаза останавливаются на нем, когда он щелкает меня по носу, его слова заставляют меня улыбнуться.
— Ты водишь.
Конец.
Эпилог
Мэри
Мои легкие словно горят, когда я пошатываясь, захожу в ванную. Этого не может происходить, не здесь, не сегодня.
Видеть, как Мэдди спотыкается, зная, что её накачали наркотиками. Все воспоминания нахлынули. Те, которые я каждый день так отчаянно стараюсь подавить.
Опираясь рукой о раковину, я склоняю голову, пытаясь отдышаться.
Обычно травка помогает держать это под контролем. Но прямо сейчас она не справляется со своей работой.
Перед глазами у меня плывут черные точки, когда я хватаю ртом воздух.
Теперь понятно, почему я не слышала, как открылась и закрылась дверь ванной.
Поднимая глаза, я замечаю в зеркале, как он входит.
Себастьян, также известный как Себ.
Моя паника усиливается, когда я смотрю, как он запирает дверь.
Повернувшись, он начинает приближаться ко мне.
Прежде чем я успеваю понять, что он делает, его рука закрывает мне рот.
Крепко сжимая, заставляя меня еще сильнее паниковать.
Я уже не могла дышать, а теперь, когда он блокирует мне дыхание, паника увеличивается в десять раз.
Мои глаза расширяются, когда он не ослабляет хватку.
— Дыши.
Он произносит одно простое слово, и мое тело подчиняется его команде.
Втягиваю воздух через нос.
Это выравнивает мое дыхание.
Когда он замечает, что паника начинает спадать, его хватка ослабляется.
Отстраняется от меня и встает перед дверью.
— Как ты это сделал? Откуда ты знал, что это меня успокоит?
Я невольно задаю ему вопрос.
Его глаза блуждают по моему телу, заставляя меня нервничать.
Его глаза оставляют за собой горячий след.
— Я не знал.
Он говорит это, и меня злит то, что он не был уверен, сработает это или убьет меня.
— Значит, ты мог просто убить меня? Прекрасно. Почему ты здесь?
Его глаза меняют цвет с теплого на любопытный, что для меня нехорошо.
Это странно, обычно Себ не проявляет ни к чему-то любопытство.
— Почему ты запаниковала?
Его слова звучат резко, в его тоне нет ни капли беспокойства, когда он спрашивает меня.
И зачем бы ему это? Он ведь поверил ему той ночью.
Он верит, что я лгунья.
— Я спрошу еще раз, Себ. Что ты здесь делаешь? Если ты не планируешь отвечать на этот вопрос, тогда ты зря тратишь здесь свое время. Для тебя было бы выгоднее просто развернуться и уйти.
Он бросает на меня еще один любопытный взгляд, прежде чем повернуться.
Выходит из ванной и закрывает за собой дверь.
Поворачиваясь, я вздыхаю и прислоняюсь спиной к стойке, оглядывая себя.
Осознаю, в каком я беспорядке, и брызгаю водой себе в лицо.
Глубоко вздохнув, я ненавижу, что он всё еще имеет такую власть надо мной. Как он может успокоить меня, просто находясь со мной в одной комнате?
Мне нужно взять себя в руки.
Это не должно повториться. Я ведь справлялась.
Трава и возможность уйти помогали.
Я должна пойти проверить Мэдди или, может быть, найти Тейт, мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.
Что-то другое, кроме этого.
Что-то другое, кроме него.