Этот случай стал… Своего рода поворотным.
Да, я тогда первый раз задумался о том, что происходит вокруг.
Тогда мы сидели в кафе, и у меня был… своего рода мандраж. Мысль о том, что меня хотят убить… по-настоящему, без шуток, меня не покидала. А вот когда в кафе через час зашёл тот самый Васильев и уселся у окна — меня прямо пробрало.
Что не так было с Васильевым?
Он был в том же, но уже помятом костюме, но вот когда я опустил взгляд на его ноги, то понял, что он ранен. Не хромал, держался уверенно и непринужденно, но под столом с ноги начала натекать лужа с кровью. Отреагировал он на это, только когда парень-администратор принёс ему кофе и сказал об этом. Васильев спокойно кивнул, встал и вышел из кафе, а местный работник преспокойно взял швабру с тряпкой и начал вытирать кровь на полу.
Нет, не поймите неправильно, но я думал, что представляю себе на тот момент, что происходило вокруг. Но сейчас я понимаю, что это все было через розовые очки.
Да, я некромант.
Да, как я понял, некромант штука редкая, и поэтому все хотят, чтобы я был у них в роду или, на крайний случай, иметь от меня детей. Но вот в чем соль? Зачем прям это нужно?
Для красоты?
Разбавить серые будни?
Что такого в том, что в Российской Империи появился некромант?
Вопросов было много, а вот задать их было некому.
Боря? Катя? Мама? Пётр? Дядя Женя?
Да, я согласен, что надо было искать информацию в других местах. Согласен, что это сейчас было важнее вступления в род и работы в мастерской. Только вот в каких местах искать? И как понять, что ты нашёл точный ответ?
Ответы на все вопросы я получил, но об этом разговоре чуть позже.
Надо всё-таки упомянуть парочку важных моментов, которые этому предшествовали.
Помните, я говорил, что любил троллить тайную канцелярию?
И был там такой Аркадий Семенович. Следователь и ответственный за мою персону на месте.
Так вот.
Аркадий Семенович, царство ему небесное…
— Пуля в лоб? — нахмурился Георгий Святославович, разглядывая фотографии трупа.
— Так точно, Ваше сиятельство, — кивнул Васильев.
— А что он вообще лично делал на операции?
— У нас была противоречивая информация. Одни источники говорили о трех десятках противников, другие всего о шести. Но суть из всех источников была одна — они прибыли для ликвидации объекта.
— Сколько их всего было?
— Всего — трое, — вздохнул стоявший перед ним заместитель следователя.
— Трое, и у вас пять трупов? — поднял глаза от фотографий начальник.
— Так точно. Профессионалы. Мы только притормозили у блинной, а они уже заняли позиции для стрельбы и открыли огонь.
Георгий вздохнул.
— Кто приказал выдвигаться на задание в служебных машинах?
Васильев вздохнул.
— Информация была получена за двадцать три минуты до случившейся перестрелки, — произнес он.
— Я не спрашиваю, сколько у вас было времени. Я спрашиваю, кто отдал приказ.
— Господин следователь, — ответил заместитель.
— Зачем он поехал лично?
— Я лично предупредил его, что это опасно для его жизни, но он мне ответил, что риск потерять объект его пугает больше.
— Помнишь, что сказал дословно? — спокойно спросил Георгий, разглядывая перед собой младшего лейтенанта.
— Дословно, он сказал следующее: «Если я объект потеряю, мне один черт себя только пристрелить останется!».
Георгий тяжело вздохнул.
— Жаль. Подающий надежды парень был… — произнёс глава тайной канцелярии и задумчиво добавил: — У нас в управлении возникли разногласия по поводу кандидатуры на должность следователя по объекту. Кто, по-твоему, больше подходит к этому объекту? Человек из крыла боевых операций или человек из «серой гвардии»?
— Ни тот, ни другой, господин командующий.
— Вот как… и почему?
— Я считаю, что те принципы, на которых выступают и боевики тайного сыска, и «серая гвардия» ошибочны. Подход к парню надо менять.
— Вот как? И как вы его видите, Васильев?
— Парня надо вводить в курс дела. Надо объяснить ему, что происходит, и куда всё катится. Вы не можете растить его в вакууме. Это так не работает. Он уже достаточно смышленый, чтобы делать реальные выводы.
— Не боишься, что отчеты по его психопортрету окажутся правдой?
— Знаете, даже если он окажется бессердечным ублюдком, я считаю: он будет нашим бессердечным ублюдком. А в свете тех слухов, что ходят периодически у аристократии, очень скоро нам понадобится именно он. Беспринципный, пользующийся любыми методами бессердечный ублюдок. Там нужен будет второй Василий Мрак.