— Тише, малышка, тише, тише…
— Я хочу, чтобы все присутствующие собрались за домиком садовника и никуда не уходили оттуда. Если это не самоубийство, убийца по-прежнему находится здесь, и тогда может возникнуть опасность… — Он кивнул Николасу, который ответил незаметным кивком и вышел, уводя с собой плачущую жену.
Кемпт вышел за ними. На пороге он на момент задержался.
— Не считаете ли вы, что я должен остаться здесь? Я вооружен и…
Джо отрицательно качнул головой.
— Нет. Это дело полиции. Идите с ними. Там находятся три женщины, и вы можете им понадобиться, если возникнет какая-нибудь необходимость… А где ваше оружие?
— Боже! Я оставил его на столе возле двери! — Томас выбежал из кабинета. Джо услышал его шаги на лестнице. Он тоже подошел к двери и остановился. Внизу Джилберн говорил по телефону.
Алекс вернулся и осмотрел комнату. Потом подошел к окну, осторожно отодвинул штору, открыл окно и выглянул. Это окно выходило не на ущелье, а на главную аллею парка. Прямо под ним находилась терраса. Он увидел сержанта Кларенса, спокойно прохаживающегося на расстоянии нескольких десятков ярдов от дома. Собака шла возле его ног, как будто их соединяла какая-то невидимая нить, не дающая возможности ни приблизиться, ни удалиться. Он увидел в руке сержанта блеск темно-оксидированного служебного пистолета.
— Все ли уже находятся за домиком садовника? — крикнул Джо.
Кларенс остановился.
— Да, сэр.
— Никого постороннего не заметили?
— Нет, сэр.
— Хорошо. Я сейчас спущусь вниз.
Он открыл шторы второго окна, выходящего на ущелье и Дьявольскую скалу. Потом медленно подошел к письменному столу. Перед Ирвингом Эклстоуном и под его неподвижной головой лежали исписанные листы бумаги. Рядом с ними открытая авторучка. Слева несколько книг. Джо быстро наклонился. Нет. На этот раз Дьявол не захотел оставлять свою визитную карточку.
Осторожно, кончиками пальцев, Джо поднял старый, натянутый на тонкую дощечку переплет книги. Боден, «Demonomanie des sorciers», — великолепный редкий экземпляр первого издания 1575 года.
Он отошел от стола и осмотрелся. Потом вынул из кармана пистолет, который сунул туда, когда выбивал запертую дверь. Краем глаза он заметил какое-то движение в углу комнаты и молниеносно направил туда пистолет.
Длинная зеленая змея медленно ползла вверх по искусственному дереву, в центре террариума. На дне, между камнями, лежала вторая змея. Она свернулась в несколько колец, на которых покоилась ее голова. Некоторое время Алекс молча смотрел на змей.
Чувство, которое охватило его, когда он услышал выстрел, внезапно ушло, и он словно выбрался из кошмарного сна. До этой минуты он действовал автоматически: он говорил, но его собственные слова не доходили до его сознания, он знал, что живет, бежит, ломает дверь, отдает распоряжения беспомощным, испуганным людям… Но он сам продолжал оставаться в каком-то совершенно нереальном состоянии. Случилось то, чего не могло случиться. Не могло случиться. Не могло случиться…
Он потряс головой. Жизнь накатилась огромной волной, и в мозгу вспыхнули тысячи маленьких ярких лампочек. Опять зазвенели в подсознании тревожные звонки. Теперь он обязан действовать быстро, как можно быстрее. Он еще раз посмотрел на стол. Но не осмотр был сейчас самым главным. Длинная струйка крови, вытекшей из виска умершего на стол, а затем исчезающая за его краем, начала засыхать. Джо еще раз внимательно осмотрел комнату, стараясь запомнить каждую мельчайшую деталь. Потом он вышел и, держа пистолет в руке, начал спускаться вниз, с обостренным зрением и напряженными мышцами останавливаясь и прислушиваясь на каждом шагу.
Когда он появился на террасе, то не увидел никого, кроме сержанта Кларенса, который на расстоянии в несколько десятков ярдов от дома продолжал прохаживаться то быстрее, то медленнее, но не спуская глаз с входной двери. Джо, знавший, что Кларенс меняет темп ходьбы, чтобы затруднить прицел возможному стрелку, повернулся и внимательно осмотрел все окна в радиусе его поля зрения. Потом он направился в сторону сержанта, испытывая неприятное чувство, что его спина выросла до размеров огромной мишени для стрельбы, в которую без всяких усилий мог бы легко попасть любой ребенок. Но одновременно он хотел, чтобы человек, скрывающийся в доме (если, конечно, в доме кто-то прятался!), проявил бы хоть какую-нибудь деятельность и вступил в борьбу. Тогда все стало бы ясно…
Он шел не спеша и отдавал себе отчет, что им сейчас руководит не здравый смысл, а обыкновенный мальчишеский стыд, как бы кто не подумал, что он боится.
— Сэр Александр Джилберн соединился с нашим управлением в графстве, — сообщил ему сержант. — Через несколько минут полиция должна быть здесь. Они сказали также, что сейчас же сообщат в Лондон. Похоже на то, что Скотленд-Ярд велел им информировать о каждом происшествии.
— Да. — Джо стоял с пистолетом в руке, чувствуя на своей спине солнечный жар, не уменьшившийся с приближением вечера. — А доктор?
— Сэр Джилберн звонил также к аптекарю в Блю Медоуз. Доктор Дюк ездит туда каждое воскресенье играть в бридж. На этот раз он тоже там был, но почувствовал себя плохо и уехал на своем автомобиле в час дня, то есть три часа назад.
— Куда уехал?
— Сэру Александру сказали, что домой.
— Домой? Это значит сюда?
— Да, сэр. Может, в дороге у него испортилась машина, а может, его плохо поняли?
— Узнаем, — Джо еще раз окинул взглядом мертвые окна дома. — Думаю, что мы попросим сэра Александра и мистера Кемпта вести наблюдение за домом. Они оба вооружены. А мы с вами вместе с собакой обойдем все комнаты внутри. Не будем терять времени…
Он хотел еще что-то прибавить, но не сказал ни слова, потому что из-за деревьев послышался характерный звук автомобильного мотора, работающего на первой скорости. Потом звук утих. Машина въехала на ровное место. Через минуту Джо увидел доктора Арчибальда Дюка за рулем автомобиля. Три часа назад доктор выехал из Блю Медоуз, до которого всего-то пятнадцать минут езды.
Глава XVIII
«Чего ты от меня хочешь?..»
— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил Бенжамин Паркер и посмотрел на Алекса почти с неприязнью. Они стояли друг против друга в кабинете Ирвинга Эклстоуна, останки которого уже давно исчезли за выломанной дверью, вынесенные двумя рослыми санитарами в серой форме.
— Я хочу только одного… — Джо тоже выглядел уставшим. Его лицо выражало столь сильное напряжение, что походило на маску, застывшую в судороге боли, — чтобы ты довел это расследование до конца и дал мне возможность понять, что здесь, собственно, случилось, Бен.
— Что случилось?! Человек умирает в собственном кабинете, запертый в нем на ключ, от пули из собственного пистолета, и экспертиза это подтверждает. Даже ты сам можешь заявить под присягой, что в момент выстрела в доме не было никого, кроме него. Мы осмотрели весь дом и не нашли никакого тайного хода, коридора или какого-либо иного способа сообщения с домом извне. Все окна дома забраны решетками, а единственные два выхода находились в момент трагедии под твоим наблюдением. К тому же, словно чудом, на месте оказался сержант полиции со своей полицейской собакой. Вы обыскали весь дом. В нем никого не оказалось. Вся окружающая территория обследована и обыскана в течение получаса после происшествия… Нет никакого физического способа, чтобы кто-нибудь мог убить этого человека. Снаружи его тоже не могли убить. Не говоря уже о том, что он точно погиб от пули из того же пистолета, который держал в руке. Однако, чтобы в этом деле уже все абсолютно было ясно, Провидение велело этому человеку работать днем при закрытых окнах и плотно задвинутых шторах… В комнате не оказалось никаких тайных приборов или устройств, которыми любят щеголять авторы криминальных романов. Никаких автоматов, ловушек, подъемников и тому подобного. Нет никакой физической возможности, чтобы это не было самоубийством! Никто в мире не может подвергнуть сомнению этот факт, не рискуя быть всеми осмеянным. А если речь идет о моей скромной персоне, то ты знаешь, что я работал с тобой в самых разных необычных ситуациях. Но ты ведь не хочешь сказать, что предлагаешь мне провести вечер и ночь для разбора того, что фантасты называют идеальным преступлением? Разве что сам Дьявол принимает в этом участие. Но в этом случае ты должен пригласить на помощь не полицейского, а священника. Мои компетенции и возможности находятся в реальном мире, и я ничем не могу тебе помочь. Мы должны собрать свое барахло и сваливать отсюда. А по дороге я напишу рапорт для местных властей. Через пару дней соберется жюри коронера и даст свое заключение… На этом дело будет закончено. Хочешь мне еще что-нибудь сказать?