Впереди у них была ночь, и он намеревался провести ее так, чтобы доставить и себе, и ей еще больше наслаждения, чем они уже испытали.
– Ты говорила про спортивные состязания. А в каком виде спорта?
Микейла замешкалась с ответом.
– Теннис, плавание. – Она держала в руках кастрюлю, обмывая ее с тщательностью, которой он не мог не отметить. – Дзюдо.
– Здесь есть теннисный корт, бассейн и хорошо оборудованный гимнастический зал, – протяжно проговорил он. – Выбирай.
Теперь она поглядела ему в глаза, и он заметил в ее взгляде слабый интерес.
– Я бы поиграла в теннис. Рафаэль склонил голову.
– Через тридцать минут на корте.
Конечно, победил он. Она и не ожидала ничего другого, поскольку мяч от его удара летел, как пушечное ядро.
– Достаточно, – решил Рафаэль, – иначе ты повредишь руку.
Вместе они вошли в дом и вместе поднялись по лестнице.
– Хочешь присоединиться ко мне в ванне?
Микейла бросила на него быстрый взгляд, затем покачала головой.
– Я хочу принять душ.
Когда-нибудь она перестанет стесняться, размышлял Рафаэль, ожидая тот день, когда она начнет первая ласкать его. Он жаждал почувствовать дразнящее прикосновение ее рук, услышать ее мягкий хрипловатый смех…
Знала ли она, сколько власти сосредоточено в ее руках?
– Жалко, – засмеялся Рафаэль, вошел в спальню и направился прямо в ванную.
Микейла взяла чистую одежду и направилась к душу, где позволила себе лениво постоять под струями бегущей воды, перед тем как натянуть в джинсы и короткую вязаную кофточку. Привычным движением руки она собрала волосы в узел.
Микейла вошла в спальню и внезапно остановилась при виде Рафаэля, на котором не было ничего. Он даже не стал для приличия закрывать бедра полотенцем.
Он посмотрел на Микейлу, поймал изумление в ее взгляде и поднял бровь.
– Тебя оскорбляет мой неодетый вид?
Он пересек комнату, подошел к шкафу, извлек шелковые боксерские трусы и натянул их. Но она успела заметить маленький иероглиф, вытатуированный в верхней части его ягодицы.
– Иероглиф означает, что честь превыше всего, – спокойно объяснил Рафаэль.
Она выдержала его пристальный взгляд.
– Но почему…
В течение нескольких секунд он не говорил ничего.
– В то время я полагал, что так надо.
– И не захотели удалить потом?
Яркое напоминание о другом времени, о другой жизни.
– Нет.
Он извлек черные джинсы, надел их, достал черную трикотажную рубашку и надел ее через голову.
Черная одежда придала ему опасный вид, и на какой-то миг она увидела его таким, каким он был на самом деле. Каким он может стать, если обстоятельства вынудят его зайти слишком далеко.
– Мне надо проверить тетради, – спокойно объяснила Микейла, – и подготовиться к завтрашним урокам. Я буду работать несколько часов.
– Я сделаю кофе.
Микейла всегда очень уютно чувствовала себя на кухне. Она разложила бумаги на столе и стала сверять учебный план со своим расписанием на неделю.
В одиннадцать часов девушка сложила книги и тетради в сумку и вытянула руки над головой, чтобы размять затекшие мышцы. Через несколько минут она выключила свет и пошла наверх.
Рафаэля в спальне не оказалось. Она разделась, скользнула под одеяло и заснула, едва голова коснулась подушки.
Она не знала, сколько времени спала, когда почувствовала прикосновение пальцев к бедру и пошевелилась, когда они двинулись к груди. У нее перехватило дыхание, когда Рафаэль подарил ей невообразимо сладкий поцелуй. Затем его губы накрыли ей грудь так нежно, что она едва не застонала от удовольствия…
Незаметно для себя она заснула и проснулась от прикосновения его руки.
– Семь тридцать, – спокойно сообщил Рафаэль. Он уже принял душ и побрился. – Пойду готовить завтрак.
Микейла выскользнула из кровати, взяла свежее белье и направилась в душ. Через пятнадцать минут она появилась на лестнице, в расклешенных брюках, длинном трикотажном свитере, который обтягивал ее бедра, и туфлях на низком каблуке. Микейла сбежала вниз, взяла две тарелки и поставила их на стол, затем вернулась за кофе.
Апельсиновый сок, яичница-болтунья, жареные помидоры, тост… Она попробовала и вздохнула:
– До чего же хорошо у вас все получается.
– Стараюсь, Микейла.
Она посмотрела ему в глаза, увидела, как они искрятся смехом, и наморщила нос, состроив Рафаэлю гримаску.
Рафаэль положил около нее связку ключей, пульт управления сигнализацией и мобильный телефон.
– Этот ключ от ворот, – показал он. – Этот – от гаража, этот – от дома. Когда мы будем уезжать, я научу тебя, как программировать сигнализацию. – Он приподнял телефон. – Я бы хотел, чтобы ты оставила номер этого телефона в больнице, где лежит твой отец.