Я захлопнул дверь, отсекая нас от реальности. Алиса обняла меня, целовать начала, прижиматься пышными формами. Стройная, но с сочным изгибами.
— Мне нужно решить, как будет, — поймал руку на ширинке, — с Олей поговорить.
— Ты ведь любишь меня, Рус. Всегда любил… — хотела на колени опуститься, я не позволил. Меня трясло как охота, чтобы ублажила меня; белье зубами на ней разорвать, но так нельзя. Я все еще цеплялся за остатки принципов.
— Ты жесток, Рус, — надула губы, но отошла. Перестала испытывать мою выдержку. — Очень благородно, что решил не изменять ей. А мне? — впилась острым ревнивым взглядом. — Ты же и с этой не спишь сейчас, м?
— Она моя жена. Не «эта».
Алиса равнодушно махнула рукой. Олю она не считала соперницей. Моя вина, конечно. Я слишком ярко дал понять, как отношусь к самой Алисе.
— Она занимает мое место. Она была нянькой для нашей дочери. Ты ведь поэтому женился? — приподнял бровь иронично.
— Нет, — ответил ровно, а внутри запульсировало: частично да, именно так.
Алиса отошла к окну, освещенная только тусклым нижним светом и фонарями с улицы. Очень выгодный ракурс; загадочная, таинственная, раскаявшаяся грешница.
— Ты же знаешь, что так будет лучше, — мягко произнесла. — Соня моя и ты мой. Я была дурой, но я так жалею! — добавила голосу яростного пыла. — Рус, я хочу все исправить. Сонечке пора сказать, кто ее настоящая мама.
— Ей нужно к тебе привыкнуть, подружиться, — продолжал стоять на своем. Алиса умело соблазняла и давила на эмоции даже такого прожженного эмоционального импотента, как я.
— Я не хочу, чтобы моя дочь называла матерью какую-то левую тетку! — в запале даже ногой топнула.
— Алиса, — с нажимом произнес. Она перебарщивала, — не надо так говорить. Оля растила Соню с двух лет. Она единственная мама, которую знала наша дочь. Не смей говорить о ней плохо. Она моя жена.
Алиса дернула плечом и нервно улыбнулась.
— Рус… — томным шепотом, — я виновата, — и с грацией кошки на меня пошла, — очень виновата. Но я хочу исправить все. Любить Сонечку. Любить тебя… — прямо в губы. Гибким телом прижалась, ломая своей сексуальностью мои принципы. — Я твоя истинная жена. Эта твоя — просто замена.
— Алиса… — усилием воли отстранил ее. — Оля. Ее зовут Оля.
— Да плевать! — отошла к кровати и села на самый край. Призывная поза, страстный взгляд. — Можно ведь и без секса. Без проникновения, Рус… — и поманила к себе. Я сдался, что называется на половину. Это была сумасшедшая игра. Глубокий, глубокий петтинг…
Домой приехал под утро. Нет, я не остался у Алисы. Ушел, когда понял, что еще минута и не сдержусь. В клинику поехал. Напугал дежурных врачей и медперсонал. Обычно без вызова не заявлялся в ночи. Когда остыл и привел мысли в порядок, вернулся домой. Было тихо. Оля спала в нашей спальне, нашей постели, под нашим одеялом. Шесть лет у нас все общее, а сейчас я как вор в этой квартире.
Я пропах Алисой. В ванной разделся и снова под душ. Смывая порочные прикосновения и грязные мысли. Бросил вещи сразу в стирку и даже поставил ее. Лег рядом с женой. Заснуть пытался и ведь засну! Так всегда было.
Когда домой приходил, ложился в постель к жене, все казалось таким правильным. Однозначным. Никаких мук выбора. Это рядом с Алисой связно думать не мог. Она сводила с ума: вошла в меня, билась внутри, нужной стала за считанные недели. А может, всегда была необходима? Может, я просто забыл?
С Олей качественный добротный секс. Даже если под утро приходил и нужно было сбросить стресс, облегчить физическое и моральное напряжение, она не отказывала. Конечно, я точно знал, как ее растормошить, как ей нравится, как возбудить. Для меня секс — это не про нежность, слияние душ и волшебство тел. Это исключительно физиологическая потребность, которая подавала сигнал в мозг и запускала некую химическую реакцию: из нее появлялась привязанность и необходимость в чужом по крови человеке. Просто к кому-то было больше, к кому-то меньше. Мне нужно определиться, к кому и как я чувствую.
С Алисой всегда на нерве, на изломе удовольствия, как микро инфаркт. Репетиция к смерти. Я четко понимал, что двух жен у меня быть не может. Нужно решать.
— Прости, Оля, — прошептал тихо и хрипло. Я бы никогда так не поступил, но Алиса слишком глубоко во мне…
Глава 4
Оля
Следующие две недели я ждала. Чего? Сама точно не знала. Может, что у мужа проснется совесть, и он наконец расскажет о своих планах относительно бывшей жены. Или что укажет мне на дверь. Заявит, что не нужна: функцию выполнила и свободна. А еще возвращения дочери…