Мужчины поднялись и попрощались с ней за руку.
— Я провожу тебя, — сказал Дэвид, отметая ее протест.
Она не стала возражать, пока они не дошли до вестибюля.
— Тебе нужно вернуться к остальным, Дэвид.
Твое место там.
— Нет, пока ты не скажешь мне, что же, черт возьми, на самом деле происходит! Тебе наплевать на меня, это происходит не впервые. Но я по крайней мере хотел бы знать, почему?
Они вышли на улицу — Я вовсе не лгала, у меня действительно разболелась голова. Меня мучает дикая головная боль с того момента, как я открыла эту коробку.
— Какую коробку?
— С платьем, которое ты прислал. Твой подарок..
— Словом, забота и внимание с моей стороны вызвали у тебя раздражение и головную боль?
Выражение ее лица заставило его отшатнуться.
— Забота? Твое желание, чтобы я была похожа на них, называется заботой?
О чем она говорит?
— На кого — на них?
— На Донну Иннес. На Тиффани. На мою соседку по комнате в общежитии колледжа, которая так тебя привлекала, на всех женщин подобного типа, с которыми ты встречался всегда, сколько я тебя знаю! На тех, кто носит маленькие черные платья для коктейля и знает, что нужно говорить на корпоративных вечеринках. На этих женщин, которые подойдут твоей семье, сенаторам и тому подобное.
Они не станут переживать, когда новизна отношений исчезнет и ты их оставишь.
Его сердце сжалось, и он быстро прикрыл глаза.
Дэвид не до конца понимал, как мыслят женщины, но общая картина того, что происходит, начала складываться у него в голове.
— Серена, я…
— Извини. Я слишком резко отреагировала. Но ты понял мою мысль. — Она подошла к своему автомобилю и открыла дверцу.
Он не может отпустить ее в таком состоянии.
— Эй, нет ничего плохого в том, какая ты есть.
— Брось, — раздраженно ответила она. — А сейчас спасибо за одобрение. Я чувствую себя белой и пушистой.
— Ты знаешь, вначале, когда мы с тобой познакомились в колледже, я думал, что ты одна из самых свободных и светлых людей, которых я встречал, глоток свежего воздуха…
— А оказалось, что я такая же невротичка, как все остальные? — Серена сочувственно улыбнулась, словно сожалела, что не оправдала его надежд. Она запечатлела на его губах мимолетный поцелуй. Сегодня у меня тяжелый вечер. Может быть, мы сможем… провести некоторое время вместе после венчания? Я заеду за тобой около двух.
Он молча кивнул, полагая, что усугубит положение, если сейчас произнесет неверные слова. Глядя, как она отъезжает, он решил, что она права только наполовину. Может быть, она и невротичка, но не похожая на других. Существует только одна-единственная Серена, и, во благо или во зло, все равно она та женщина, которую он хочет.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
«В горе и радости, здоровье и болезни любите…»
Серена слушала слова священника в замысловато украшенной церкви. Венчание шло к концу. Если Серена когда-либо будет выходить замуж, то пусть церемония пройдет где-нибудь на пляже или в лесу… Ой, что это она выдумала? Разве она когда-нибудь решится на замужество? Это во-первых. А во-вторых, несмотря на насмешки Дэвида, ей больше понравилась организованная ею свадьба, когда новобрачная прыгала с парашютом. Пролететь тысячи футов с шумом и свистом — это вполне подходящая метафора замужества. Только в ее случае нет парашюта.
Она отважилась наконец бросить взгляд на Дэвида. Он выглядел отлично в голубовато-сером костюме. Глядя на его великолепную фигуру и на ободряющие улыбки, которыми он ее поддерживал, Серене захотелось его расцеловать. Почему она не осталась с ним прошлой ночью? Они и так потеряли практически целую неделю. Она все испортила. Виноват ее каприз. Все смешалось: платье, которое он ей прислал, ужин, новость, что он нанял Грэга. Постепенно он вошел в ее жизнь глубже, чем она полагала.
Но ничего из этого…
Под сводами церкви раздались аплодисменты.
Серена растерянно заморгала, заметив, что люди вокруг нее уже поднялись. Она сидела на видном месте, на передней скамье, на нее могут обратить внимание. Она тоже должна встать. Дэвид уже взял ее за руку и осторожно потянул вверх.
Она захлопала и заулыбалась вместе со всеми, когда ее отец повел сияющую новобрачную к выходу из церкви. Мередит была великолепна. Она блистала в бледно-золотистом платье с вышивкой, в венке из чайных роз, украшающем ее гладкие светлые волосы. Несмотря на постоянные приступы тревоги, которые охватывали ее в последнее время, Мередит выглядела великолепно. Она даже крепко обняла Серену.
— Как смотрелась церемония? — Чувства фонтаном извергались из новоиспеченной мачехи. — Ты даже представить себе не можешь, как тяжело было все спланировать и придумать, но теперь все уже позади. А ты очень хорошенькая сегодня. Мы с твоим отцом оба так думаем. А твой парень! Я поражена. Такого типа мужчины всегда нравились моей Элизе. Я думаю, Дэвид тебе очень подойдет.
Серена растерялась и не знала, что ответить, но Мередит уже двинулась дальше, принимая поздравления многочисленных гостей.
— Ну, как ты? — поинтересовался Дэвид, когда они отошли в сторону с бокалами шампанского. Их хотели посадить за главный стол с детьми Мередит, но Серена решила, что полезнее поддерживать отношения с новыми родственниками в малых дозах.
Она сделала глубокий вдох, втянув пьянящий свежий воздух.
— Отлично.
— Просто я захотел в этом убедиться. Я знаю, что ты… такая восприимчивая, легко выходишь из себя, когда дело касается твоего отца.
— Я — чувствительная и раздражаюсь?
— Ты сама знаешь. — Он по-мальчишески улыбнулся, поставил пустой бокал на белую колонну с вазой и заключил Серену в свои объятья, уткнувшись подбородком в ее макушку. — Я вовсе не критикую.
Все нормально. Я люблю тебя в любом случае.
Она внезапно почувствовала неловкость. «Я тебя люблю»? Он произнес это легко и спокойно. В его голосе не чувствовалось волнения, как у человека, который делает важное признание. Как принимать подобное заявление, исходящее от человека, с которым ты спишь? Он это серьезно?..
— Серена… — К ней подошел отец.
— Да?
— Я как раз подумал… это же моя свадьба. Можно мне потанцевать с собственной дочерью? — Некоторая неуверенность в его голосе не соответствовала внушительному облику Джеймса, одетого в дорогой смокинг.
Она бросила взгляд на Дэвида.
— Ты позволишь?
Он кивнул, принимая у нее бокал.
Серена не очень хорошо вальсировала, но отец умело вел ее, хотя и сбился пару раз.
— Спасибо, что пришла сегодня, — натянуто улыбнулся он.
— Ты же мой папа.
Он прочистил горло.
— Да. И в таком качестве я… ну, мы с Мери очень гордимся нашими детьми.
Все правильно, не может же он сказать: «Я горжусь тобой, Серена». Серена поставила ему высший балл за усилия. Нельзя за один танец преодолеть препятствие, которое выросло между ними за многие годы.
— Спасибо, папа.
— Я просто хотел, чтобы ты это знала. Ты не собираешься… ну… за этого парня?
Она озабоченно проследила за его взглядом.
— За Дэвида?
— Да. Я всегда хотел видеть рядом с тобой именно такого мужчину. Ты правильно сделала, что пригласила его на мою свадьбу. Но мне хотелось бы, чтобы ты нашла себе человека, который сделает тебя счастливой. Он тебе явно не подходит.
Но он подходит для таких, как Элиза? Серене стало неприятно. Почему всякий раз, когда отец стремится ей помочь, он делает ей больно?
— Ты уверен, что я не могу быть с ним счастлива?
Джеймс споткнулся и нерешительно произнес:
— Просто я не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку. Я потратил много лет на жизнь с человеком, который мне совершенно не подходил, и мы сделали друг друга несчастными. Жизнь такая короткая.
Она растерянно заморгала, пытаясь смахнуть набежавшие слезы. Танец закончился, и она отошла от отца.