Он такой чертовски горячий.
Самоанский бог.
Он, без сомнения, самый крупный мужчина, которого я когда-либо видела, с массивной грудью и каменными глыбами вместо рук. Он выглядит так, словно мог бы жать лежа туристический автобус команды.
Темные сексуальные племенные татуировки начинаются на его толстом запястье и змеятся к плечам. Они скользят по его ключице вниз, к огромным грудным мышцам.
Он переводит стон на сомоанский.
На нем нет ничего, кроме белого полотенца, тонко повязанного вокруг талии. Его живот разорван. Гребано растерзанный. У него так много пульсирующих, сжимающихся мышц брюшного пресса, что я уверена, что он неправильный с анатомической точки зрения. Биологам придется сменить учебники.
Мои широко раскрытые глаза опускаются к вырезанной букве V, которая указывает на его полотенце, как огни на подиуме указывают на его член.
Мне каким-то образом удается дышать, но мое дыхание выходит быстрым и измученным. Он все еще смотрит на меня. Почему он все еще смотрит на меня?
Я не играю в одной лиге с этим самоанцем Адонисом. Я даже не занимаюсь одним видом спорта.
- О, черт, - шепчу я себе под нос, когда он приближается.
Он переступает через скамейку, и полотенце раскрывается достаточно широко, чтобы я могла мельком увидеть его ноги, похожие на стволы деревьев. Держу пари, он мог бы приседать на слона.
Я внезапно отчетливо осознаю свое бешеное сердцебиение, когда он подходит прямо ко мне. Вблизи он выглядит еще крупнее, еще сексуальнее, даже всем.
Вода из душа все еще в его растрепанных волосах. Она стекает по его татуированной коже и скатывается по тугим гребням и твердым впадинам. Он возвышается надо мной. Мои глаза на уровне его сосков.
Этот парень делает камень похожим на гальку.
Он подходит еще ближе, и я чувствую запах мыла, которым он пользовался. Я чувствую тепло его дыхания, вырывающегося в такт вздымающейся груди. Его тело выглядит таким твердым. Бьюсь об заклад, спать с ним было бы все равно что трахать статую.
Я вся дрожу, нервничаю, мне тепло и кружится голова.
Я даже не замечаю, что Джона все еще рядом со мной, все еще болтает о своей кошке.
- И он любит смотреть телевизор, - говорит он, глядя мне в лицо. - Ты собираешься все это запомнить?
Я просто киваю вверх-вниз, глядя в глаза Акеа.
- О, и у меня есть татуировка! - Джона снимает рубашку, поворачиваясь.
Ладно, у него на плече татуировка кота по имени Спарклс? Акеа горяч, но никто не настолько горяч, чтобы пропустить это.
Я поворачиваюсь и сдерживаю смех, когда вижу татуировку в виде Брызг на его верхней части спины. Она занимает весь верхний левый угол, и на ней под фотореалистичной татуировкой кота-оборванца нарисован розовый баннер с блестками.
Акеа, похоже, не нравится, что я смотрю на кого-то, кроме него. Он кладет руку мне на подбородок и поворачивает мою голову назад. Достаточно нежно, чтобы не причинить боль, но достаточно сильно, чтобы дать мне понять, что он все контролирует.
И мое тело реагирует. Отличный момент.
Жар, циркулирующий во мне, начинает оседать у меня между ног. Я чувствую, как он скапливается в моей киске и просачивается в нижнее белье.
- Я хочу интервью, - говорит он.
Его голос такой глубокий и рычащий. От него по мне пробегают теплые мурашки.
- Она берет у меня интервью, - жалуется Джона.
Акеа медленно поворачивается к нему, прищурив глаза, и любитель кошек убегает.
Интервью? Он хочет интервью?
Я думала, он не дает интервью...
- Эм… ладно... - Бормочу я, когда его темные глаза снова смотрят на меня. Я смотрю в свой блокнот и притворяюсь, что начинаю писать, но на самом деле я просто строчу какую-то ерунду. Я пытаюсь выглядеть профессионалом, но мои мысли лихорадочно работают. Я не могу ясно мыслить, когда он так пристально смотрит на меня.
Он из тех великолепных, от которых тает мозг. Из тех, которые несправедливы. Из тех, которые должны сопровождаться предупреждающей надписью: Warning. Пользователи могут испытывать синдром затуманенного мозга. Восхищайтесь на свой страх и риск!
Я прочищаю горло. - Ты собачник или кошатник?
Здесь жесткая журналистика. Мои профессора были бы так горды.
- Не здесь.
Я задыхаюсь, когда он хватает меня за запястье нерушимой хваткой.
- Куда мы направляемся?..
Он не отвечает. Он просто тянет меня в сторону душа.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Зоуи
Я вздыхаю с облегчением, когда он тянет меня мимо душа, но затем снова сглатываю, когда он открывает дверь в сауну.
-Вон.
Это всего лишь одно слово. Сказано спокойно. Негромко. Но трое огромных мужчин внутри все равно выбегают наружу, как будто на них кричит медведь гризли.
Нет никаких сомнений в том, что Акеа - абсолютный альфа в команде. Кажется, все знают это до глубины души.
- Сюда.
Он затаскивает меня в сауну и отпускает, только когда я сажусь на деревянную скамейку.
Здесь жарко. Невыносимо жарко.
Воздух густой и влажный, и пар, поднимающийся от горящих углей, делает мою накрахмаленную рубашку влажной. Я вся покрываюсь потом и начинаю дышать немного тяжелее, когда моя одежда начинает прилипать к телу.
Акеа еще не сел. Он у двери, пытается что-то придумать. Я слишком занята, любуясь его мощными мышцами спины, которые все напряжены и туго натянуты, вместо того, чтобы видеть, что он делает. Его сексуальные полинезийские татуировки продолжаются на его круглых плечах и покрывают половину спины. Я смотрю на замысловатые черные узоры и тонкие линии, и у меня текут слюнки, когда я слышу громкий треск.