========== Глава 1 ==========
Гермиона впилась взглядом тех, что кого считала своими похитителями, тщетно пытаясь скрыть свой страх. Этого просто не могло случиться с ней. Она никак не могла быть той самой девицей в беде. Ее не могли просто так похитить от друзей. Ее не могли поймать они.
Но это действительно произошло, и только по ее вине.
Ей не стоило уходить одной. Она знала это; она знала это, даже когда все равно ушла. Она просто чувствовала себя настолько лишенной свободы; никогда нельзя просто уйти, никогда нельзя самостоятельно прогуляться, никогда нельзя просто побыть в одиночестве. Так продолжалось гораздо дольше, чем она хотела помнить, и ей все это так надоело. Она просто хотела прогуляться… Правда, вряд ли за это стоило того, чтобы умереть.
Тем не менее, теперь ее жизнь висит на волоске.
— На колени, грязнокровка, — прорычал кто-то ей в ухо, ударив сзади по коленям, отчего ее ноги подогнулись.
Она не знала, где находилась. Они взяли ее волшебную палочку, связали ее и аппарировали с ней посреди поля в глуши. Там они наложили на нее Конъюнктивитус, что сделало ее видение полностью затуманенным, и двинулись в путь. Все, что она знала, все, что она чувствовала, было то, что через некоторое время ходьбы они вошли в здание.
Конечно, они были Пожирателями смерти. Она не знала их лично, но была достаточно осведомлена, чтобы знать, кто они. Они смотрели на нее с такой ненавистью и отвращением, что она была откровенно ошеломлена тем, что была до сих пор жива. Если бы они знали, кто она такая, то ей бы совсем не на что было надеяться. Черт бы ее побрал! Почему именно сегодня она поступила так безрассудно?
Она попыталась подавить чувство паники. Что бы ни случилось, явно не могло быть ничем хорошим. Она знала это, так что не было смысла паниковать преждевременно. Она выдержит любое испытание, и скорее умрет, чем предаст Гарри. Она…
— Почему она не смотрит на меня? — прошипел кто-то так, что кровь застыла в ее жилах.
Она почувствовала, как кто-то снял проклятие, и зрение, наконец, к ней вернулось. Она моргнула несколько раз.
— Замечательно, — произнес голос, и Гермиона подняла глаза, не в силах сдержать вздох.
Это был Волдеморт собственной персоной. Улыбаясь ей, он, казалось, был доволен ее реакцией.
Гермиона огляделась. Комната, в которой она находилась, была большой и довольно роскошной, даже несмотря на то, что в ней практически не было мебели. Единственный стул в комнате был подобием трона Волдеморта, перед которым она сейчас стояла на коленях. Она бросила еще один свирепый взгляд на своих похитителей, которые стояли в подчиненных позах, уставившись в пол.
— Тебе, наверное, интересно, почему ты здесь, грязнокровка, — сказал Волдеморт, вероятно, самым приятным тоном. Он замолчал, смотря на нее выжидающе, и Гермиона поняла, что он на самом деле ждет от нее ответа.
— Эта мысль приходила мне в голову, — тихо пробормотала она. Что она должна была сказать? В комнате было полно людей, которые только и ждали малейший повод, чтобы убить ее.
Он вновь улыбнулся. Как будто это была какая-то игра, а он был в ней кукловодом.
— Я хотел бы, чтобы ты помогла мне, — продолжал он, — Это доствит мне безмерное удовольствие и, возможно, побудит меня быть… более понимающим к тому затруднительному положению, в котором ты сейчас оказалась.
Его взгляд был спокойным, и Гермиона поняла, что он делает. Не раздумывая ни секунды, она возвела невидимый барьер, преграждая путь к своему сознанию, как их учили в Ордене. Окклюменция стала необходимой для их дальнейшего выживания. Даже Гарри, наконец, удалось частично овладеть ей.
— Что ж… славно, — ответила она так, будто бы ничего не произошло.
Она прервала зрительный контакт, как только посчитала, что это не будет подозрительным. После смерила своим взглядом зал и заметила несколько фигур в черных мантиях, маячивших в тени. Да, выхода не было. В нее запустят Авадой Кедаврой как минимум двенадцать раз, прежде чем она достигнет двери.
Волдеморт прищурился, и Гермионе показалось, что он принимает какое-то решение, затем он выкрикнул:
— Драко!
Глаза Гермионы расширились от удивления. Конечно, слухи не были правдой. Конечно, Драко Малфой не занял место своего отца…
— Да, мой Господин? — сказал блондин ровным голосом, сделав шаг вперед.
Гермиона почувствовала укол грусти. Драко никогда не был хорошим мальчиком, но она никогда не считала его по-настоящему злым. Она всегда чувствовала, что на него все еще были надежды. Видимо, иногда одной надежды недостаточно.
— Ты знаешь, что делать, — сказал Волдеморт, — Она твоя.
Глаза Гермионы расширились от ужаса. Похоже, сейчас самое время для паники. Если Драко действительно был одним из доверенных последователей Волдеморта, то единственное, на что она могла рассчитывать, так это на множество часов боли, как возмездие за каждое пренебрежение, которое он получил от нее и ее друзей за все эти годы.
Драко слегка поклонился змееподобному Темному Лорду и кивнул похитителям Гермионы, которые тут же схватили ее за ноги и потащили прочь из комнаты.
— Что думаешь? — спросил Волдеморт, когда ее увели. — Будет ли она более сговорчивой?
Драко задумался.
— Она упряма и верна до безобразия, но я справлюсь.
Волдеморт кивнул.
— Посмотрим.
========== Глава 2 ==========
Гермиона ходила туда-сюда по комнате. Как же ей все это не нравилось. Что-то было неправильно.
Во-первых, она все еще жива.
Во-вторых, она была невредима.
И прошло уже десять дней. Целых десять дней! Во всяком случае, она думала, что прошло.
Она ожидала, что ее бросят в темницу. Туда, где жутко холодно и сыро, и много цепей. Но нет. Ей была предоставлена спальня. Хотя, конечно, это была довольно странная спальня. В ней были только лампа, письменный стол, кресло, кровать и одеяло. Зато на полу был большой ковер, даже если стены были голыми. Наверняка потому, что ночью было жутко холодно. А еще там была ванная комната, с туалетом, раковиной и ванной. Где опять же было все самое необходимое: зубная щетка, паста, полотенце и мыло.
Мыло пришлось очень кстати, когда ей срочно нужно было постирать. Десять дней в одной и той же одежде мало кому понравится, к тому же, она всегда старалась выглядеть достойно.
За окном она не могла увидеть ничего, кроме темноты из-за наложенного заклинания, блокирующего вид. Так что она считала дни по своим приемам пищи, и до сих пор ее кормили 29 раз, но не нужно быть гением, чтобы понять, что еду ей давали давали с более или менее случайным интервалом. Сначала она даже не притрагивалась к ней, но спустя некоторое время поняла, что тем самым она наказывает только себя и, кроме того, так она хоть чем-то была занята.
За все это время она не видела ни одной живой души… за исключением домашнего эльфа, приносящего поднос с едой или меняющего постельное белье, но она отказалась от попыток общаться с ним. Он отводил глаза и никогда не говорил ни слова. Она даже не могла подойти к нему достаточно близко, будто его окружал какой-то магический щит.
Выяснение того, что сбежать нельзя, ни через окно, ни через дверь, заняло у нее не больше часа. На них стояло слишком много защитных заклинаний. Выяснение того, что она не могла разбить зеркало в ванной комнате, заняло не больше пары минут. Конечно, она не могла. Не было ни камина, из-за чего было так холодно. Не было ничего, чтобы она могла сделать, кроме как задушить саму себя одеялом, но даже этот способ был непродуктивным. Эти люди совершали много вещей, но, к сожалению, не одна из них не была глупой.
Ей даже нечем было заняться, чтобы хоть как-то скоротать время. Гермиона понимала, что жаловаться на скуку не совсем благоразумно, но поскольку ей было совершенно нечего делать, не на что смотреть, нечем занять свой разум… ее воображение работало сверхурочно. Почему они держат ее здесь? Что они планируют делать с ней? Насколько болезненной будет ее смерть?
Она была так поглощена своими мыслями и терзаниями, что почти не заметила, как дверь открылась.
***
Драко вошел в комнату и с тихим щелчком закрыл дверь. Да, она казалась более чем готовой к разговору. Она выглядела растрепанной, волосы спутаны, одежда помялась и… она ходила босиком? Он ухмыльнулся. Возможно, даже у таких идеальных грязнокровок носки воняют, если носить их слишком долго. Очевидно, она ходила туда-сюда до того, как он вошел, и теперь смотрела на него с опаской. Хорошо. У нее было достаточно оснований, чтобы опасаться.