У старого охотника были достойные похороны, как подобает уважаемому человеку. Многие друзья Мирона пришли проводить его в мир иной. Он стал частью их жизни, и они были ему за это безмерно благодарны. Казалось, что в этот день даже птицы пели тише, а солнце светило тусклее.
***
— Привет, Огонёк! — улыбнулся дракон, вновь увидев друга. Густав ходил к нему как минимум четыре раза в неделю, а иногда и чаще. Выучив маршрут, Хендрикс прикинул, что до пещеры идти не так уж далеко, как казалось изначально.
— Здравствуй, — он скинул хворост в центре пещеры. — Подсобишь? — Мири дунул на сухие ветки, и они загорелись синим пламенем.
— Как ты себя чувствуешь?
— Всё более-менее хорошо, спасибо. Уже почти оправился от смерти отца, чтобы просто принять этот факт.
— Прошло много времени, уж два месяца поди.
— Очень тяжело расставаться с кем-то любимым и близким тебе. Но такова наша жизнь, — Густав вытащил из мешка мясо и надел его на заточенные палки. — Остальной олень на восточной поляне.
— Понял, — Мири вышел из пещеры, и пока Хендрикс занимался сооружением подставки под палки, тот успел слетать за живностью и вернуться обратно. — Где же ты таких сочных находишь? — спросил дракон, слизывая свежую кровь.
— Это место мне показал Лоуренс, — он поставил мясо жарится.
— Вы теперь с ним лучшие друзья?
— Да, он классный парень, я до сих пор не понимаю, за что на него Найра наезжает.
— Всё ещё? Видимо у них давний конфликт.
— Кстати о конфликтах. Мясо будет готовиться долго, а я хотел задать некоторые вопросы.
— Валяй, — дракон развалился на земле, откусывая от оленя по маленькому кусочку.
— Мири, почему ты здесь? Почему не с другими драконами?
— Я изгой, — легко ответил тот. — Когда-то давным-давно я влюбился в одну прекрасную дракониху. И к моему сожалению, я оказался не единственным претендентом. Мой друг и я долго ухаживали за ней, но её выбор всё больше склонялся к другому. И я предложил ему дуэль до первой крови. Что ж, тогда мной овладела ярость и я не сдержался. Я убил своего друга в честном поединке. Но наши законы таковы: «Никогда не смей убивать себе подобных». И в тот день меня изгнали из клана навсегда. Если я вдруг когда-нибудь сунусь обратно — меня самого убьют. Я потерял всё, что когда-либо имел: власть, почёт, уважение, друзей… Но вот в один прекрасный день я нашёл тебя, и теперь мне есть ради чего жить, — уже чуть более весёлым голосом сказал Мири. — Ведь ты стал мне кем-то большим, чем просто другом. Огонёк, ты стал мне почти что роднёй.
— Как и ты мне, — тепло улыбнулся Густав. — Но неужели драконы не могут простить тебя?
— Нет, они зануды и слишком зациклены на себе и собственном «Я». Они никогда не попрут против каких-либо правил и законов. А я дракон молодой, отличный от них и не согласен с множеством вещей, которые они мне наставляли.
— А сколько тебе лет, если не секрет?
— Около трёхсот что ли… Или трёхсот пятидесяти… Точно, мне триста сорок девять лет! Но это ещё что, вот нашему предводителю уже полторы тысячи!
— С ума сойти просто… — глаза Густава округлились, как монеты. — Ну ничего себе!
— Да, согласен, я не так уж молод, но я всё ещё конфетка! — Хендрикс залился хохотом, вмиг разлетевшимся по пещере. — Не, ну а что?
Густав стоял на площади и играл на скрипке. Через музыку он пытался достучаться до закрытых сердец людей, пытался внушить, что всё ещё можно изменить. И пока Хендрикс играл, Лоуренс ходил между людьми со шляпой и просил деньги на благотворительность. За пару часов они смогли лишь закрыть дно.
— Мда, — говорил Лоуренс, сидя на ступеньках, — маловато будет.
— Может, мы что-то делаем неправильно? Я думаю, что если мы хотим что-то изменить, нам нужно недвусмысленно пропагандировать новую веру.
— Хоть Оська часто бред несёт, умная мысль в нём живёт! — стукнул себя по лбу Лоуренс. — Ты прав. Мы будем открыто говорить им о возможности улучшения мира.
— Почему Найра говорит, что ты часто врёшь? — резко сменил тему Густав. — Что вообще между вами происходит?
— Я не то чтобы вру, просто иногда не договариваю правду. А это разные вещи, попрошу заметить! А что между нами происходит… Ох, Бог знает, что у этой девчушки в голове. То она меня убить хочет, то обниматься лезет. Хотя казалось бы серьёзная девушка, да? Она мне нравится, конечно, такую красоту ещё поди поищи…
— Что? — чуть с злобой спросил Густав.
— А что? Мне не могут нравиться девушки?
— Я уже давно влюблён в неё… — тихо сказал Хендрикс, повесив голову. — И, видимо, это безответно, — он потёр вспотевшие ладони.
— Так ты бы ещё реже с ней общался. Оська влюбился — словно напился,
Голова болит, сердце трещит.
Мозги верните, ему помогите.
Он с ума сошёл, не туда ушёл.
— Я тебя сейчас скрипкой по голове огрею! — разъярился Густав от таких стишков. — Ты совсем страх потерял?!
— Тише, Оська, не кричи. Клиентов распугаешь.
— Да ты!.. Да чтоб тебя!.. Ну, я тебе…
— Я виноват, что ты с ней не общаешься? Правильно, не виноват, поэтому…
— Давай закроем эту тему, — взмолился Густав, перебив друга. — С меня уже хватит промывки мозгов, я всё осознал.
— Вот и молодец, — похлопал его Лоуренс по плечу. — А теперь хватай свою музыкальный инструмент и давай за мной, — он поднялся и быстрым шагом куда-то пошёл, скрывшись за первым же поворотом. Густав убирал скрипку в футляр уже на бегу.
Заведение, куда они зашли, отличалось своей мрачной атмосферой недоброжелательности. Внутри сидели либо вояки, либо бандиты. На остальные варианты Густав даже не рассчитывал. Лоуренс прошёл в дальнюю дверь, тайком отдав небольшую сумму денег бугаю на входе. Тот грозно посмотрел на молодых парней, чуть оскалился, но пропустил. Густава он не особо хотел пропускать в принципе, но непонятый Хендриксу жест от Лоуренса заставил бугая подчиниться.
— Эй, — шепнул Густав, пока они спускались по лестнице на этаж ниже. — Где мы?
— В кабаке «Гор».
— И на кой чёрт мы сюда пришли?
— Смотри, — Лоуренс распахнул перед ним дверь, и взору ребят открылся большой зал с низким потолком, в котором были расставлены пять круглых столов. Около каждого из них стояли охранники людей из высшего общества и следили за честностью игры за столом. — Что предпочитаешь: карты или кости?
— Вот скажи мне, ты рехнулся?! — он взял друга за плечи и посмотрел ему в глаза. — Нет, ты серьёзно?
— Слушай, — чуть уставшим голосом сказал Лоуренс, снимая с себя руки Густава, — мы хотим заработать денег, так ведь? Я нашёл способ.
— Мы должны уйти отсюда. Как можно скорее. Я возьму деньги, которые перешли мне по наследству.
— Ты об этих деньгах? — ухмыльнулся Лоуренс, показывая небольшой мешочек перед носом друга.
— Ах ты!.. — Густав аж покраснел от злости, накипевшей в нём за всё время.
— За мной, Оська! — он двинулся к одному из столов. — Добрый вечер, господа! Можно ли к вам присоединиться? — Лоуренс выбрал стол, за которым сидели трое богачей и один парень, похожий на наёмного убийцу. В нескольких метрах сзади него стояли охранники тех богачей и держали подозрительного типа на прицеле.