Зыза иногда посматривал на Живущего без племени. Потому что тот рассказывал всё громче, махал руками. А то вдруг принимался чиркать на земле скребком.
"Кричит, а глаза Шушика", - подумал Зыза, опять отворачиваясь.
Но всё-таки вскользь поглядывал на то, что рисовал старик. Это было похоже на плывущие в холода по реке листья.
- А однажды к нам по Большой Воде приплыл носач. На спине у него был привязан человек из племени Домов на воде. Мертвец, он давно ушёл к своим предкам.
Зыза присел на корточки возле рисунка с носачом. Наклонил голову и ткнул пальцем:
- Я видел такого.
- Носач убежал, как только сняли мертвеца.
- В кустах.
- Они большие и глупые, - кивнул Живущий без племени. И помрачнел. - Однажды Большая Вода отошла далеко от берега и встала как этот лес, - Живущий без племени расставил широко ноги, поднял руки, растопырил пальцы. Побежал к реке и пошлёпал ладонью по воде. И опять поднял руки и расставил ноги. И опять пошлёпал, и задрал руки. - Воот такая была вода! Рыбы прыгали по голому дну. Воот такие рыбы! Мы бросились их собирать. А потом Вода пришла на наш берег. И больше я никого не видел из моего народа. Когда пришла Вода, я стоял в дверях нашей хижины. На нашей хижине я долго плыл. Она разваливалась от сырости. Но скоро Большая Вода выбросила меня на берег. И я пошёл.
Живущий без племени замолчал, опустил руки и посмотрел на Зызу. Зыза подумал, что у старика сейчас глаза, как если бы одновременно смотрели на него Шушик и мать. Наверное, Живущий без племени рассказывал про то время, когда был таким как Шушик, или он, Зыза. И пришла беда. До самого неба. Тогда он и остался один, без племени?
- Я видел его, - Зыза опять ткнул пальцем в носача на земле и приставил палец к голове, над правым ухом, повторяя рисунок.
Живущий без племени смотрел на него. Дёрнул плечами. Почему-то разозлился, топнул ногой и крикнул:
- Ты видел его?
И приложил руку к носу, помахал ею.
- Носач! Что тут такого?! Камни, посмотрите на него, он видел носача!
Зыза раздражённо замотал головой.
- Ы! Я видел его! - поискал глазами, отыскал ветку, обломал и приложил к голове теперь её.
Живущий без племени медленно обошёл Зызу кругом.
- Ты не мог его видеть, что ты выдумал, зверёныш? - сказал он тихо.
Встал перед Зызой и тряхнул его за плечи.
- Где?
И махнул рукой на лес.
- Там?
Зыза поморщился.
- Далеко.
Скривил ноги колесом, согнул спину, сморщился и поковылял вокруг Живущего без племени. Выпрямился, ткнул пальцем в него, потом себе на горбушку, мотнул головой и сказал:
- Далеко.
Его маленькие, обычно невыразительные, глазки странно поблёскивали. Живущий без племени прищурился.
- Это я?! Ах ты, клокча мелкая! - проговорил он озадаченно.
И беззвучно, запрокинув голову, захохотал.
Рассмеялся и Зыза, тихо и не очень привычно к этому, скорее заражаясь смехом Живущего без племени и повторяя. А потом устал и замолчал.
Вышли они на рассвете. Живущий без племени растолкал Зызу, спавшего как всегда на пороге. Навис над ним тенью в предрассветной промозглой серости и сказал:
- Пошли. Я думал всю ночь. Это не далеко. Не мог ты далеко уйти. И я никогда бы не ушёл далеко от племени. Просто тогда была вооот такая вода! - Живущий без племени опять расставил широко ноги, поднял руки, растопырил множество своих пальцев, которое всегда пугало Зызу. И он проснулся окончательно. А Живущий без племени сказал: - Только если бы меня прогнали? - старик уже зацепился за новую мысль, задумался, вышел из пещеры, зажмурился на выглянувшее наконец солнце и сел на свой любимый камень додумывать мысль. К тому же он ждал зверёныша.
Зыза зевнул, потянулся. Поежился от речной сырости. Встал и встряхнулся, прогоняя сон. Надо идти. А что ещё мог старик сказать? Конечно просит показать того, кого он нашёл в кустах.
Они наскоро пожевали луковицы, оставшиеся на камне возле костра, лениво погрызли кости, выуживая из них вкусное. Живущий без племени вечером накрыл остатки еды створкой ракушки и придавил камнем, иначе их съели бы ночью длиннохвостые твари, вечно шныряющие под ногами. Твари и так ухитрились вытащили пару обглоданных костей длинноухого, разбросали рыбьи головы.
Идти пришлось тропой рогачей. Узкая и путанная она тянулась вдоль зарослей кустов, шла по самой низине, ныряла в овраг, в траву, в тучи мошкары и толстых змей. Зыза вдруг повис на ветке, подтянулся и оказался над тропой. Ухватился за пучок крепких вьющихся ветвей и сиганул, оттолкнулся от ствола. Полетел далеко вперёд.