Хотя Сигги Страусу удается безнаказанно проворачивать свои нечистые дела и бессовестной демагогией, наигранным демократизмом и фальшивой религиозностью обманывать земляков, народ, в общем, давно раскусил его и понял его истинную цену. Многие из тех, кто действует по его указке, поступают так лишь из страха, из нежелания ссориться с самым могущественным человеком Города.
Повесть Ульвара Тормоудссона «Ты здесь живешь?» во многом гротескна. Автор явно кое-где сгустил краски. Но, написав книгу-разоблачение, он призвал соотечественников вглядеться в мирок, называемый Исландией, и понять, что не так уж все в нем идиллично и безоблачно, что «подгнило что-то в Датском государстве».
Говоря о художественной стороне повести, следует прежде всего отметить ее языковое богатство. Существует довольно широко распространенное мнение, будто язык тем богаче, чем больше народа на нем говорит, и наоборот. На деле это, конечно, не так, и исландский язык прекрасное тому доказательство. Древняя литература, в общем, хорошо знакома среднему исландцу; благородное искусство сочинения стихов, можно сказать, у исландцев в крови, и многие из них держат в памяти огромное количество стихотворных произведений (в чем автор этих строк неоднократно убеждался) — благодаря всему этому современный исландский язык исключительно богат. Щедрой палитрой средств родного языка У. Тормоудссон владеет превосходно. В очень удачных историях-бывальщинах, например о разделочнике Оули Йоу или о роковой оплошности мусорщика, в этих, в сущности, вставных новеллах, написанных раскованно, живо и весело, абсолютно достоверно передана интонация безыскусного народного рассказа. Напротив, публичные выступления Сигюрдюра Сигюрдарсона, высокопарные и патетические, отмечены лексикой «высокого штиля» и синтаксической усложненностью. Писатель очень хорошо владеет искусством речевой характеристики своих героев. Естественны многочисленные диалоги, зачастую с большим подтекстом.
Оригинален прием, с помощью которого Ульвар Тормоудссон передает истинные мысли Сигги Страуса: соединение слов в длинные, написанные без интервалов предложения — своего рода поток сознания.
Представляется, однако, что в этой интересной и хорошо написанной повести автору не вполне удалась концовка. Напряженная и динамичная интрига произведения, по сути, как бы обрывается на неопределенной ноте. Конечно, подобный прием — пусть читатель сам решит, что́ станется с героями дальше, — отнюдь не столь уж редок в литературе, но думается, он уместен там, где для читательской мысли дано достаточно пищи. Впрочем, дело, разумеется, не в том, вернутся ли Пьетюр Каурасон, его жена и дочка в Рейкьявик или начнут борьбу с Сигги Страусом и его приспешниками. Ясно одно: Сигюрдюр Сигюрдарсон — это реальная и грозная сила, пока что безнаказанно творящая свои темные дела. Такие люди, как он, словно спрут опутавшие своими грязными, цепкими щупальцами трудовой народ, угрожают Городу, угрожают другим городам Исландии, угрожают жизни исландского общества. Вопрос «Ты здесь живешь?», который писатель задает читателю, в сущности, не вопрос, а утверждение: «Вот где ты живешь».
Хочется надеяться, что повесть одаренного писателя Ульвара Тормоудссона, написанная живо и оригинально, открывающая новые стороны жизни современной Исландии, будет с интересом прочитана нашими читателями.
В. Берков
ПРОЛОГ
Я жду тебя.
Жду.
Отрываю взгляд от страницы. Сосредоточься, внушаю я себе и смотрю в окно. Ищу слово.
Порой легко обмануться.
А вдруг!
— Привет!
Так звучит лишь один-единственный голос, говорю я себе, вскакиваю, опрокидываю стул, наталкиваюсь на стол и выбегаю, радостный и счастливый. Все во мне поет:
Она пришла,
пришла ко мне,
ко мне!
На дворе играют дети.
Мне горько. Мне тяжко.
В доме темно и холодно.
ГОРОД
Фьорд длинный, у моря он широк, но постепенно сужается. К воде подступают высокие и крутые горы, нет даже узкой ленточки берега. Лишь кое-где между подножием гор и крупными камнями, обнажающимися при отливе, протянулась кромка суши.