Я вскинула на него влажные глаза и пораженно спросила:
- Я должна радоваться?! - голова продолжала болеть, и каждое его слово болезненным эхом отдавалось в затылке.
- Конечно! Это же честь! Тебя не делать пустой! Тебя сохранить целой и долго. Очень долго. Ты не понимать!
Уронив снова голову на колени, я обхватила ее руками. Сдавила в области висков, желая выгнать безумную головную боль. Однако стало еще хуже. Я страдальчески застонала.
- Тебе болеть? - услышала его заботливый вопрос.
- Невыносимо болит голова...
- Такое бывает при пачо... но твой ум остаться в тебе! Это очень хорошо! Ты не стать пустой! Ты выдержать проверка! - его голос был полон ликования.
Если честно, я мало что понимала из его слов. Единственное, чего я больше всего сейчас хотела - чтобы он как можно быстрее оставил меня одну, и я могла спокойно упасть в постель и попытаться забыться. А он продолжал сидеть.
- Не бойся. Боль уйти. Надо немного подождать.
- Как долго я еще здесь буду? - подняла я вопросительный взгляд на моего "доброжелательного" собеседника.
Он удивленно расширил глаза.
- Как долго? Навсегда! Теперь ты - собственность тараков. Тебя продать другим роям. Ты будешь чистить род тараков! Весь род! Не только наш улей! Это честь! О тебе заботиться. Это хорошо. Ты нужна нам! - его голос был полон энтузиазма. Ему все казалось таким элементарным.
Я протестующе вскинула руки и выпрямила спину, словно желая наброситься на него, но Мэнона даже бровью не повел.
- Не дождетесь!
- У тебя нет выбора! - дернул он головой. - У всех в улье есть место. У меня есть место. У тебя - есть место. Это не обсуждаться. Таков наш путь!
- У меня место не здесь! Мой путь в другом месте!
Мэнона закачал головой, так по-человечески цокая языком!
- Нет, теперь твое место здесь. Мы много заплатить, - он поднялся на ноги. - Все. Я уходить. Дальше трудно терпеть твой эмоция.
Он подошел к двери и у выхода, закрывая дверь, сказал через плечо:
- Я скоро вернуться.
Оставшись наедине в тишине, я облегченно вытянулась на своей жесткой постели и закрыла глаза. Боль звонким молотом о наковальню пульсировала в висках, прогоняя все посторонние мысли. Но сквозь поток боли, я снова попыталась связаться с Забавой. И вновь ничего. Может быть, она была слишком далеко или спала, либо я растеряла силу. В любом случае, связь с моей Забавой откладывалась на неопределенный срок. А мне ведь так надо срочно с ней связаться. Надо заверить Лахрета в том, что я жива. Рассказать, что со мной случилось за все это время и узнать, как продвигаются дела в моих поисках. Но, увы... я лежу здесь, в старинном замке, неизвестно как далеко от моих родных и близких, от дома, и мучаюсь от дикой головной боли.
Через час чуть слышно отворилась дверь и в узкую щель протиснулась уже знакомая мне красивая особа с бездушными глазами. Она держала в узких руках небольшой круглый поднос с маленькой железной миской и чашкой с парующей жидкостью. Я приподнялась на локтях, щурясь от острой боли. Девушка поставила поднос на стол и села на край постели.
- Ешь, - бездушно произнесла она. - Мэнона сказал, что чай должен снять головную боль.
После того, как до меня дошел смысл ее слов, я резко села и схватила чашку, как утопающий - спасательный круг. Сейчас для меня не было ничего важнее, чем прекратить адские мучения от нестерпимой головной боли. Я должна вернуть здравый рассудок и трезвость ума.
Сделав пару глотков, почувствовала, как горячая горьковатая жидкость потекла по пищеводу, согревая озябшее от сырости тело. Потом посмотрела на девушку. После разговора с Мэноной, я поняла, что произошло с этой бедолашной. Она стала пустой, благодаря мозговой чистке такого, как этот Гуто. И еще поняла, что значит быть пустой. Нет ни прошлого, ни эмоций, ни чувств, ни мыслей, ни желаний. Ничего. Одно тело. Также поняла, что делают люди у тараков. Они - рабы. Бездушные рабы. И еще догадалась, почему никто не сбегает от них. Никто не хочет этого, потому что они уже ничего не хотят. Тараки стирают личность человека. Стирают все, что связывает их с прошлым, с другими людьми, с родиной, с домом, с семьей. Это так ужасно! Но почему они не смогли этого сделать со мной?! Что во мне не так? Опять этот вопрос. Со мной точно что-то не так. И, может, тот сон, что я сегодня утром видела, и есть ответ? Странные образы всплывали в моей памяти. Машины, дорога, люди - все это я никогда не видела в Иридании. И названия какие-то странные. Какой-то Киев, куда я так сильно хотела попасть и машина... ее название. Я точно запомнила ее название. Жигули. Я не помню, чтобы кто-то так называл в Иридании машину. Неужели я, и вправду, из другого мира? С другой планеты? Но тогда, как я сюда попала? Или же это все плод моего больного воображения, пострадавшего от разлуки с Забавой и плена?
Я не заметила, как боль начала отступать, уступая место вопросам. Сжимая крепко чашу со спасительным напитком, устремила взор вперед, отключившись от реальности. Девушка же просто сидела рядом и молчала, ожидая, пока я не опустошу не только чашу, но и миску с едой. Я поела, и девушка ушла, защелкнув за собой замок. Что теперь? Вытянувшись на кровати, почувствовала, как не спеша отпускала боль. Тело медленно прекращало нестерпимо ныть. Теперь я могла думать. Теперь я могла сосредоточиться. Зажмурив крепко глаза, я позвала Забаву:
- Забава! - я повторяла и повторяла, но ощущала лишь пустоту. - Забава!
Она не слышит меня. Вот, уже целый час повторяла ее имя, все сильнее стискивая зубы в отчаянии.
- Забава!!! - мне казалось, я кричала. - Ты слышишь меня, Забава?!! Отзовись! Ты нужна мне! Прошу тебя... молю... отзовись... не молчи!
- Лана? - ее голос казался таким слабым и безвольным, но она все-таки ответила. - Это ты?
- Да, моя хорошая! - слезы текли по щекам от радости и невыразимого отчаяния. - Это я... Что с тобой? Милая моя, хорошая... я так долго тебя звала!
Я слышала ее вялый голос, но не понимала, что с ней. Я видела только черную пелену и бесконечную слабость.
- Я искала тебя. Ты не отзывалась. Я устала тебя ждать, - тяжело отвечала она мне. - Я соскучилась. Ты где? Я хочу к тебе...
- Я в плену, хорошая моя. Мне нужна твоя помощь.
- Что мне сделать?
- Я хочу связаться с Лахретом.
- Он здесь.
- Где? Я ничего не вижу!
И тут узкой щелью прорезался свет в бесконечную тьму. Он залил все вокруг. И уже через минуту я поняла, что все это время была с Забавой, но глаза ее были закрыты. Я снова ощутила полноценную связь с ней, только тело совершенно отказывалось слушаться. Забава была слаба. Даже веки поднять сейчас для нее оказалось сложнейшей задачей. Но она смогла и теперь я видела, где она. Она лежала в нашей комнате атконнора. Моя постель. Все, как тогда, когда я оставила ее. А на диване, уронив голову на руки, опертые локтями в расставленные колени, сидел Лахрет. Забава шевельнула головой и застонала. Звук сразу взбудоражил Лахрета и он резко вскинулся. Подскочил к ней и, заботливо положив ладонь на ее переносицу, спросил:
- Забава? Как ты? Кушать хочешь? Тебе надо поесть! Тебе нужны силы, чтобы продолжать искать Лану, - его уставшие красные от недосыпа глаза почти погасли, и лишь искра надежды все еще теплилась в них.
Я заставила Забаву поднять голову и осмотреться. Возле кровати стоял стол, на котором лежала рыба. И, хотя желудок свело в приступе голода, всплыло противное чувство апатии, и забрало вмиг все желание есть. Стиснув зубы, я приложила титанические усилия воли, чтобы подавить это чувство и заставить малышку подняться и съесть хоть один кусок рыбы. Желудок благодарно отпустил режущую боль, послав волну тепла и энергии. Все это время Лахрет следил за младшей королевой, не отрывая глаз. С трудом проглотив рыбину, я оглянулась на мужчину. Он ждал.
- Хорошо, - его голос хрипел. - Скажи Лириту, слышишь ли ты Лану? Можешь ли ее найти?
Забава глубоко вздохнула и повернула голову в сторону балкона. Через большое окно смотрели блестящие глазища нура. В голову хлынула мощная волна беспокойства и вопросов. Забава моргнула обоими веками и позволила мне ответить за нее: