Он мигнул обеспокоенным глазом, что означало «Всегда готов!» и успокаивающе засвистел, желая поддержать Забаву.
– В чем дело?!! – услышала позади гневный голос куратора и вздрогнула.
Я сама испугалась, так еще и этот! меня будет чихвостить! Я повернула лицо в его направлении, устремив на него виновато-страдальческий взгляд.
– Забава вывихнула плече, когда резко тормозила, - ответила за меня Лия.
– Какого нхура?!! Почему она это сделала? Как это произошло?! – он вопрос обратил Лириту, что удивило меня. Неужели чужие ниясыти могут отчитываться другим наездникам?
Лирит недовольно заворчал в сторону Нарана и я услышала! его ответ: «Я почувствовал ее страх. Она хотела защитить свою Лану. Я лишь остановил ее». В шоке я распахнула рот и перевела взгляд на куратора. Он его точно не услышал, но ему передал его Натон, стоявший рядом и обеспокоенно наблюдавший, как и все ниясыти, в стороне. Забава спрятала морду у меня в объятиях. Осознав ответ, Наран сделал звериное выражение лица, готовый удушить мою разнесчастную персону.
– Иата Лана! Вы понимаете, что виновны в возникшей ситуации?!!
Я вздрогнула, будто он влепил мне пощечину, и, молча, опустила виноватые глаза, стиснув челюсти и сжавшись, как испуганный котенок.
– Что здесь происходит?! – раздался со стороны окружившей нас толпы до боли знакомый голос.
Лахрет растолкал плотную живую стену из моих одногруппников и встал рядом с Нараном, бегло оценивая взглядом сложившуюся ситуацию. В его глазах горела тревога. Что он здесь делает? Его еще тут не хватало для полного счастья раздавленной от замешательства и осознания многоуровневой вины меня! А Наран продолжал тираду:
– Иата Лана! Я же говорил всем, и вам в том числе, чтобы следили неотрывно за своими ниясытями, а не трепались неизвестно о чем со своими друзьями?!! – яростно ударяя меня словами и мыслями, Наран готов был размазать мое лицо по полу. – От вашего разгильдяйства могла погибнуть королева! Это немыслимо!!!
Я шарахнулась к Забаве, испуганно спрятав лицо у ее плеча. Спиной почувствовала, как кто-то приблизился ко мне и стал между мной и куратором. Лахрет.
– Достаточно, Наран! – железный голос Лахрета обухом огрел напряженного куратора. – Она уже все прекрасно поняла! – от его тона даже у меня внутри все похолодело.
Наран осекся и замолчал, хотя эмоциональный фон его продолжал оставаться на том же уровне. Я понимала, что виновата, но когда за мои ошибки чистил меня сам господин Ниасу, мне казалось, что он режет меня скальпелем без анестезии. Больно и неприятно. Моего плеча коснулась нежная теплая рука Лахрета:
– Милая, ты как?
Я прерывисто всхлипнула и подняла на него влажные глаза. Увидев мое перекошенное от вины и испуга лицо, Лахрет нахмурился и сердито покосился на друга. Тот лишь надменно повел упрямой бровей.
– Отведи ее в медчасть, - бросил он и повернулся к толпе стоящих вокруг студентов: - А кто сказал, что занятия закончены?! Немедленно продолжать! И не повторять хорошо продемонстрированных ошибок! Всем ясно?! – все, пулей убегая от сурового взора преподавателя, кинулись исправно выполнять его слова.
Наран отошел в сторону, недовольно и демонстративно отвернувшись от нас. Лахрет поманил меня подняться.
– Идем, моя хорошая, - от этой фразы у меня, почему-то отлегло.
Его заботливая нежность дарила мне покой и тепло. Я послушно поднялась и обернулась на Забаву. Так тревожно попискивала, но я поняла, что боль начала униматься. Согласно кивнув, я пошагала в сторону лифта. За мной последовала Забава. Потом Лахрет. У Лифта я оглянулась на полный моими одногруппниками парфлет и встретилась взглядом с Лией. Она понимающе и подбадривающе кивнула мне, посылая мыслеобраз вроде «Все будет хорошо!» Я благодарно улыбнулась ей в ответ, думая, как хорошо, что у меня есть друзья, готовые поддержать в нелегкую минуту. В лифте я не проронила ни слова, боясь поднять на Лахрета глаз. В медпункте я тоже избегала его взгляда. Там врач намазал Забаву каким-то гелем и велел его втирать утром и вечером и избегать два дня каких-либо нагрузок. Я послушно приняла протянутую баночку с необходимым веществом и пошла к выходу. Лахрет переглянулся с врачом и поспешил за мною следом. Я чувствовала, что он хотел со мной поговорить, но боялась и избегала этого. Он это понял и просто шел рядом, молча, все время бросая на меня тревожные задумчивые взгляды. Всю дорогу до раздевалки я размышляла над тем, как же мне теперь себя вести с ним после того, что я узнала от Лии. Спросить самого Лахрета стеснялась, боясь его огорчить или задеть. Еще ко всему объему чувства вины прибавлялось и огорчение, что Лахрету пришлось придавить Нарана. Они же друзья, а из-за меня, можно так сказать, они поругались. В общем, полный пакет неудачницы. Оставив меня у дверей раздевалки, он внезапно обнял меня, поцеловав в макушку, и ушел, не оглядываясь. Пораженно вздохнув от его неожиданного жеста, я быстро скользнула в раздевалку вместе с Забавой. Та сообщила, что благодаря той мази, ей уже не больно. Хоть что-то наладилось!
На следующее занятие я опоздала, но преподаватель по правоведению заблаговременно был предупрежден, так что не ругал, когда мы вошли с Забавой на урок. Лишь спросил, как себя чувствует королева. Я ответила, что уже хорошо, поблагодарив за внимание, и заняла свое законное место. Просидела я все занятие в полной прострации, ничего не услышав из сказанного преподавателем. По звонку, ко мне подскочили Март, Лия и Магон с обеспокоенно-заинтересованными моськами.
– Ланка, что с Забавой? – Магон уже давно обращался ко мне неформально.
– Как ты? – Лия заботливо погладила меня по спине.
– Ланка, что нхур тебя возьми здесь происходит?!! - рассердился братец, глядя на меня взором аля «Наран Ниасу в гневе». – Это из-за Лахрета?! – он сердито хмурил брови.
– Лахрет здесь ни при чем, - покачала я головой, но было ли это правдой? Может, частично и нет, но я думала, что так.
Март недовольно поджал губу. Обиделся. Пусть. Я не хотела что-либо сейчас с кем-то выяснять. Потом как-нибудь все утрясется, и я поговорю с Мартом обстоятельно. Сейчас я не хотела никого видеть. Медленно встав, как в кошмарном сне, я поплелась на следующее занятие с большой неохотой.
Биология. Войдя почти перед самым звонком, я не глядя на Лахрета, села на свое место и потупила взор. Он сидел уже за своим столом и что-то читал. Когда я проходила мимо, Лахрет поднял голову и проследил за мной вдумчивым пристальным взглядом. Прозвенел звонок. Преподаватель поднялся со своего места и заговорил своим приятным мягким голосом с привычной интонацией учителя:
– Сегодня будет несколько необычное занятие. Я хочу, чтобы вы сейчас задавали вопросы о своих ниясытях. Все, что вас волнует, о чем вы переживаете и хотите решить. Да, господин Паре.
– А можно вопрос не по теме?
– Какой? – лоб Лахрета прорезала морщина удивления.
– А это правда, что скоро вас можно будет поздравить с повышением? – в тоне моего одногруппника скользнула издевка.
– В смысле?
– Вы скоро станете лортом?
Боковым зрением я заметила, что Лахрет скрестил руки на груди и глянул в мою сторону. Я упрямо смотрела прямо перед собой. Он зашевелился и подошел к моей парте, опершись об нее бедром. Я нервно глотнула, чувствуя, как сердце затрепыхалось в груди, а руки забила мелкая дрожь. С чего это вдруг? Страшно, что обо мне говорят другие? Или потому что он стал так близко?
– Я вижу, что слухи уже быстро распространились по атконнору, господин Паре, о наших отношениях с кашиасу Ланой, - спокойно констатировал Лахрет, а я сжалась и осела на стуле, желая провалиться на месте сквозь землю, когда он заговорил.
Как тут слухам не пойти по милой альма-матер, когда пол атконнора созерцали вчерашнюю сцену с Мартом у лифта? Все зашептались. Я старалась не меняться в лице, чтобы не привлекать особого внимания, но как, если все в этот момент усиленно пялятся в мою сторону? Положив мне на плече руку и послав мне успокаивающую мысль, он отошел от моего стола и произнес:
– Моя личная жизнь на уроках не должна вас касаться. Прошу далее задавать вопросы исключительно по теме, - меня восхитило, с какой бесстрастностью сказал это Лахрет, как спокойно держал себя, не выказывая и толики смущения и неудобства. Я так не умею. Даже завидно стало.