Я ведь осознаю себя. Помню всё до мельчайших деталей. Это я! Но... В чужом теле.
Что это? Переселение душ?
И где я теперь? В прошлом? В параллельном мире? Где?
И самое главное… Что мне теперь делать?
Теперь вся та информация, которую на меня вывалил мэтр Селестино, выглядит совершенно по-другому.
Если верить ему, то получается, что я какая-то местная принцесса, и у меня имеется муж. Принц. Наследный. А ещё свёкр, который, судя по всему, местный правитель, раз уж он отец принца. И меня, то есть принцессу, ищут какие-то типы в балахонах. В квартале, в котором принцессам быть не положено.
И тут мой разум накрывает ещё более оглушающим осознанием.
А принцессу-то… судя по всему пытались убить. А может, даже убили.
Не знаю, с чего я это взяла.
Не тянет состояние этого тела на предсмертное.
Но старик что-то там говорил, про поразительную регенерацию. Я и сама чувствую, как с каждой минутой моё самочувствие улучшается.
Поднимаю руки, рассматривая покрасневшие ладони. Мне кажется, или воспаление немного спало?
– Мэтр Селестино, а в каком состоянии вы меня нашли? – поднимаю взгляд на старика, примостившегося на табурете у кровати.
– В очень плачевном, дитя, – скорбно поджимает он губы. – Руки были обожжены дочерна. Жизнь едва теплилась в вашем теле. Я уже думал, что всё, не спасу. Даже сердце остановилось на пару минут. Ваша душа отошла. А потом сердце внезапно снова затрепыхалось и забилось. Вы вернулись. И ваше тело начало стремительно излечиваться. Даже магические потоки начали восстанавливаться. Буквально на глазах. Не иначе, как Богиня свою руку приложила. Может потому, что её Храм близко.
То, что он описывает, напоминает клиническую смерть. Если не считать момента со сверхъестественной регенерацией. Но что значит, «магические потоки»?
Это какое-то иносказание, или он действительно имеет в виду магию?
– Я, к сожалению, так и не смог определить, каким заклинанием вас ранили, – продолжает просвещать меня пожилой лекарь. – Никаких остатков чужеродных магических плетений на вашем теле не обнаружилось. А то, что чувствовалось… тёмное это.
Капец. Он реально говорит о магии.
И раз тут есть магия, значит, я не на Земле. Я попала в другой мир.
– Вы знаете, кто пытался вас убить? – вырывает меня из размышлений вопрос дядюшки Тино.
– Нет. Я… ничего не помню, – признаюсь тихо. – Была… дома, а очнулась… здесь.
Пару минут мы молчим, каждый думая о своём.
– Думаю, до утра вам лучше здесь и оставаться, – первым нарушает тишину лекарь. – Подумайте, кого можно позвать вам на помощь. И я схожу, куда нужно. Даже в королевский дворец. У меня остались там кое-какие знакомства.
– Спасибо вам! За всё! – искренне благодарю его, смотря в блекло-голубые глаза. – Я подумаю.
Понятия не имею, что я могу надумать с тем мизером информации, что у меня имеется. Но как говорится, утро вечера мудренее. Может, за ночь и определюсь с планом действий.
Глава 5
Странный это сон. Уже тем, что я отчётливо понимаю, что сплю. Помню, как ушёл старик Тино, оставив меня в маленькой комнатушке на твёрдой кровати, где я очнулась несколько часов назад… другая. Помню, как долго лежала, и так и эдак крутя в голове всё, что успела узнать, и пытаясь сообразить, как мне теперь быть. Помню даже, как начали слипаться глаза и путаться мысли, когда меня одолела дрёма.
Я знаю, что сплю. И знаю, что вижу сон. Но он поразительно реален.
Никогда ранее мне не доводилось бывать в этом месте. Я иду длинной и широкой галереей. Каблуки моих туфель звонко стучат по белому мраморному полу, вызывая лёгкую досаду. Тут не хочется шуметь. Тут хочется наслаждаться светом, тишиной и ощущением какой-то высшей благодати. Словно… я в Храме.
Остановившись на секунду, оглядываюсь вокруг.
Высокие колонны, уходящие ввысь, сводчатый потолок, изящество и воздушность в каждой линии, в каждом элементе лепнины и декора. Белые и светло-песочные тона.
И свет, льющийся из витражных окон.
Красиво так, что дух захватывает.
Но мне нужно идти дальше. Откуда-то я знаю, что меня ждут.
В конце галереи вижу огромные распахнутые двери. Мне туда.
Сбросив туфли, уже бесшумно и босиком устремляюсь вперёд. И так легко мне на душе, что, кажется, вот-вот взлечу. Словно нет за плечами всей той тяжести, которую я привыкла носить, нет привычных тоски и одиночества, обид и горечи. Зато есть море надежды. И странная вера, что в этой новой жизни я получу что-то очень важное и нужное мне.
Оставив позади галерею, вхожу в огромный зал.
Взгляд сразу натыкается на белую статую в глубине. Женская фигура, выполненная так искусно, что кажется почти живой. Она будто светится изнутри.