— У меня есть смутное предположение куда он пошел, — сказал Гезил. Все взгляды обратились на него и он продолжил. — Прежде чем я рассказал ему о браслете, он говорил со мной о том, как трудно барду найти хорошую работу. И затем он сказал, что пойдет на север, куда-нибудь, где нет нищей «шушеры».
— Это меняет все дело. — Объявил Флинт. — Мы отправляемся на север. И когда я найду этого вороватого мошенника, я засуну ему его голову прямо в плечи.
Танис схватил гнома за руку прежде чем тот успел выскочить за дверь.
— Мы не можем просто так сорваться и бежать неведомо куда. Ты даже не знаешь, куда идешь и как туда добраться.
— Я иду на север, — зашумел гном. — И я доберусь туда, переставляя один башмак за другим, но не буду сидеть здесь.
Танис попытался урезонить друга.
— Это путешествие займет несколько дней, Флинт, возможно больше. Мы не можем просто так убежать очертя голову. Мы шли всю ночь, мы не ели и у нас нет никаких припасов.
Флинт ударил кулаком по дверному косяку фургона.
— Я не могу сидеть в бездействии, Танис. Для меня найти этот браслет было очень важно прежде, теперь же это для меня важнее вдвойне, так как мы знаем, что здесь замешано колдовство. — Он закрыл глаза и задрожал, так как у гномов было врожденное недоверие к магии и магическим предметам. — Ты же помнишь, — сказал он, скосив на Таниса глаза, — у меня найдется несколько отборных слов для клиентов, которые имеют обыкновение забывать упомянуть такие вещи.
Он стиснул зубы и его лицо приняло покорное выражение.
— Но я гном, который держит свое слово. Если эта женщина вернется и у меня не будет браслета, ее компонентов или денег, которые она заплатила мне авансом, даже кендер, — он с негодованием бросил взгляд на Тассельхофа, — даже кендер поймет, что моя репутация будет уничтожена. И что, ты считаешь, я должен делать сейчас?
Танис встал, немного сгибаясь в фургоне с низким потолком.
— Мы пойдем домой, поспим несколько часов, соберем еду и одежду, а затем отправимся.
— Нет, мы не можем так задерживаться, — гном решительно тряхнул своей седой головой. — Я позволю тебе собрать нужные нам припасы, но затем мы уйдем немедленно.
Танис возразил:
— Флинт, я валюсь с ног! Это была долгая ночь.
Флинт ущипнул Таниса за мягкую кожу на руке.
— Ты совсем изнежился за зиму, — упрекнул он своего молодого друга. — Оставайся дома и спи, если не можешь идти. Я же уйду еще до того, как утреннее солнце покажется над деревьями, с тобой или без тебя.
Вздыхая, Полуэльф поправил свою повязку на голове, перевязав кожаные тесемки на затылке.
— Хорошо, — вздохнул он, прекрасно зная, что никогда не переделает упрямого старого авантюриста. — Сделаем по-твоему.
— Прекрасно. — Флинт удовлетворенно кивнул. — Собери то, что нам понадобится и будь в моем доме через двадцать минут.
С этим низкая и высокая фигуры выбрались из фургона и заторопились по грязному переулку.
Тассельхоф, все еще занятый перевязкой раненой головы Гезила, нетерпеливо оглянулся в фургоне, ища чем бы закрепить ткань. Не найдя ничего в пределах досягаемости, он наконец схватил руку Гезила и хлопнул ею по тщательно свернутому комку ткани, прикрывающей рану.
— Держи руку так. — Живо проинструктировал Тас, вскочил на ноги и выпрыгнул из двери вслед за быстро исчезающими напарниками.
— Подожди! — закричал Гезил, неловко потянувшись за кендером. — А как же я?
Его голос затих и через мгновение он слышал только голос Беллы, которая требовала свой завтрак.
Тассельхоф догнал Флинта и Таниса на дороге приблизительно в сорока метрах от фургона.
— Как увлекательно! — щебетал кендер. — Преследование! Какое веселье!
Флинт остановился как вкопанный.
— Почему ты решил, что ты идешь с нами? Я не приглашал тебя и не хочу, чтобы ты путался у меня под ногами. Так что исчезни.
Но у упрямого кендера не было намерения оставаться здесь.
— Я вам нужен. У меня есть карты севера, я думаю.
Флинт взглянул на Таниса, ища поддержки, но не нашел ее.
— Если у него есть карты, он нам очень поможет, Флинт. — Сказал Полуэльф.
— Именно желание посмотреть на его карты стало первоочередной причиной всех неприятностей. — Гном сердито взмахнул руками. — Ну и прекрасно, пусть он идет с нами. Давай пригласим всех, кого встретим по дороге. К тому времени, когда мы доберемся туда, куда идем, у нас будет целая армия. Мы сможем осадить город. Но давай сделаем это сейчас! — кричал он, возобновляя свой путь по дороге.
Через два шага Флинт снова остановился.
— Погоди! Что мы делаем? Я не могу пойти домой. — Его лицо тревожно омрачилось. — Если Селена в городе, то она без сомнения придет ко мне домой, ища меня. Я знаю, что это может показаться трусостью, но я не могу предстать перед ней без браслета! — гном выглядел оробевшим. — Вначале я должен все исправить. Танис, ты должен будешь принести мои вещи.
— А если она увидит меня? — возразил Полуэльф.
— Продолжай рассказывать байку ремесленника — скажи ей, что меня неожиданно вызвали из города на несколько дней. Или скажи ей, что меня похитили. Мне все равно, скажи ей что хочешь, лишь бы сбить ее с толку!
Танис глубокомысленно потер подбородок.
— Я не собираюсь врать ей, Флинт. Ты знаешь, что мне все равно это не слишком удается. Нам нужна гораздо лучшая история, чем эта.
— Послушай, это не ложь, — взмолился Флинт. — Я неожиданно должен уйти из города на несколько дней. Я уйду прямо сейчас и буду ждать тебя на дороге, если от этого тебе полегчает.
Танис пожал плечами и сдался.
— Надеюсь, мне не придется столкнуться с ней на дороге и она не придет к тебе домой. Я пойду, но ты должен будешь пойти ко мне домой и собрать там то, что мне понадобится. — Сказал он. — Встретимся там.
Долговязый Полуэльф повернулся, чтобы уйти, но затем добавил:
— Ты найдешь достаточно продуктов в кладовой, но только не бери с собой те ужасные бобы, которые ты так любишь. — Предупредил он, погрозив пальцем плотному гному.
— Я никогда не видел дом гнома, — пискнул кендер, о котором все почти забыли. — Я пойду с Танисом, — радостно объявил он.
Флинт повернулся к маленькому, пестро одетому кендеру и ткнул его в грудь.
— О, нет, туда ты не пойдешь. — Решительно сказал он. — Самое последнее, что мне нужно, это кендер с разинутым ртом и липкими пальцами, шныряющий по моему дому в мое отсутствие. — Он крепко взял Таса за локоть. — Ты пойдешь со мной и так я смогу следить за тобой.
— Ради бога, Флинт. — Раздраженно проговорил Тассельхоф, чувствуя себя задетым и его маленькое лицо сморщилось в хмуром взгляде. — Я думал, что кто-то, а ты понимаешь, что мой менее чем средний рост не делает меня ребенком.
Флинт внезапно налился ярко-красным цветом и его голова затряслась, когда он пытался выдавить из себя несколько непривычных для себя слов:
— Ох, ну хорошо, извини, — проворчал он.
— Все в порядке, — сказал кендер, проявляя необычную способность кендеров переменять свое настроение во мгновение ока. Его лицо прояснилось, так как ему в голову пришла новая мысль.
— Скажи, у вас, у гномов, в домах стоит специальная небольшая мебель или вы вскарабкиваетесь на человеческие стулья?
Флинт едва не проревел свое любимое ругательство кендеру, но ограничился пылающим взглядом и подтолкнул того к самой ближайшей лестнице на валлин.
— Шевелись! — буркнул он, нервно оглянувшись через плечо. Если Селана все еще в городе (а если судить по удачливости гнома, он мог рассчитывать на это), Флинт надеялся, что она осталась на земле, так как большинство чужеземцев не поднимались наверх к мостам. Даже при том, что мосты выполняли функции дорог и считались общественной собственностью в Утехе, приезжие обычно ощущали себя вторгнувшимися на частную территорию, если поднимались на мосты, так как большинство из них вело к домам.