— Не прикасайся ко мне. Это простое заклинание пламени, чтобы осветить эту комнату. Я нахожу это менее утомительным, чем переноска факелов, — он медленно поворачивал рукой, любуясь ею. — Разве ты не согласен, это производит отличное впечатление?
— Да, конечно… — Делбридж отстранился и осторожно наблюдал за человеком в свете неестественного огня. Делбридж понял, что это Балькомб, маг, которого он видел раньше. Советник лорда Карстона. Теперь, стоя вблизи мага, Делбридж был вынужден задирать голову, чтобы посмотреть Балькомбу в лицо, так как человек был гораздо выше среднего роста. Он носил длинную ярко-красную накидку с капюшоном, лежащим черным пятном на сильных широких плечах. Накидка была скреплена большой драгоценной брошью. Кожа лица мага казалась почти прозрачной и бумажно-тонкой, синие вены пульсировали под противоестественно гладкой поверхностью. В отличие от вчерашнего дня, сегодня на его правом глазу была темно-красная вышитая шелковая повязка.
Слегка улыбаясь при виде обескураженности Делбриджа, человек задул огонь и той же рукой, все еще курящейся, вытащил из глубин своей накидки тонкую палочку. После произнесения тихой команды, внутри палочки засветился свет, который стал расти, пока не залил своим мягким свечением всю комнату.
— То, что ты рассказал вчера, было весьма интересным, — деловито сказал Балькомб ровным баритоном.
— Спасибо. Я рад, что вы так думаете, — сказал Делбридж и в его голосе послышался сарказм. — Возможно, вы будете ко мне достаточно добры, чтобы поведать, почему я тогда оказался в тюрьме.
Маг спрятал руки в рукавах одежды и качнулся на пятках.
— Всему свое время. Твоя история произвела большое впечатление на лорда Карстона. Откуда ты узнал эту информацию?
Почувствовав возможность спасения и самооправдания, Делбриджа покинули неуверенность и страх, хотя оставалась еще маленькая толика и того и другого. Он вытянулся во весь свой, хотя и небольшой, рост.
— Это было подлинное прорицательство будущего. Я говорил вам, что я — оракул, провидец. Если мои способности позволили мне заработать положение при дворе, то, должен сказать, что мне не очень нравится, каким способом вы здесь переносите эти новости. Вероятно, мне придется пересмотреть свои интересы при этом дворе или, по крайней мере, пересмотреть свои притязания по поводу причитающегося вознаграждения. — Делбридж взмахнул руками, недвусмысленно указывая на камеру. — Этот небольшой спектакль, очевидно предназначенный для того, чтобы проверить мой характер, ничуть не смешной, скажу я вам.
— Это не спектакль и никакое не испытание.
Голос мага был подобен скрежету тяжелых дверных петель. Балькомб принялся медленно и спокойно шагать по комнате и подол его одежды мягко шуршал на холодном каменном полу. Он остановился и посмотрел на Делбриджа, прижав кончики пальцев к губам.
— Омардикар… Я не слышал такого имени. Вы нездешний, не так ли?
Делбридж покачал головой.
— Я только что прибыл, чтобы посетить Замок Танталлон и предложить свои услуги лорду Карстону. Я из… — Тут Делбридж вспомнил свое позорное бегство из Телгаардской Крепости. — Скажем так, я много путешествовал.
— Сын господина похищен какой-то энергетической ловушкой и унесен куда-то далеко, чтобы предстать перед подавляющим злом, оставив свою семью в горе от тяжелой утраты… Какая трагическая судьба. — Балькомб вытащил что-то из одного из своих карманов и поигрывал этим в ладони. — Это все, что ты видел или было что-то еще в твоем «видении»?
Делбриджу не понравилось упоминание о его открытии и его плечи снова поникли.
— Нет. Я рассказал вам абсолютно все. — Конечно, ему не нравилось, какой оборот принимала беседа и глаза Делбриджа сузились. — Кажется, я отвечаю на слишком много вопросов, учитывая, что не владею практически никакой информацией. Я даже не знаю почему я здесь. Почему вообще я должен разговаривать с вами?
Маг рассеянно поигрывал палочкой и вторым объектом в руке, который, как видел Делбридж, был достаточно большим синим драгоценным камнем. Затем Балькомб повернулся лицом к Делбриджу.
— Ты должен говорить мне то, о чем я спрашиваю, потому что я — человек, который был послан для того, чтобы допросить тебя. Если ты удовлетворишь мое законное и профессиональное любопытство, то я могу сделать так, что тебя выпустят из этой клетки. Если же ты этого не сделаешь — если, вместо этого твоя личность породит еще больше вопросов или возбудит тревожные сомнения насчет твоих намерений или побуждений — тогда ты можешь остаться здесь еще на очень, очень долгое время, — наклонившись ближе к Делбриджу, он добавил. — Или, что хуже, на очень, очень короткое время.
Маг выпрямился с ничего не выражавшим лицом.
— На самом деле, я думаю, что ты, возможно, прекрасно знаешь почему ты здесь. Я расскажу тебе, чтобы убедиться, что мы говорим об одном и том же, — он зашагал, перекатывая синий драгоценный камень между большим и указательным пальцами. — Этим утром, когда мы открыли комнату сквайра Ростревора, она была пуста. Сквайр пропал, исчез без следа. Стражники и мои заклинания были на своих местах и, насколько мне известно, ничего не входило и не выходило из этой комнаты. Тем не менее сквайр был похищен.
Глаза Делбриджа широко раскрылись в изумлении. Сбывались его худшие опасения: сквайр Ростревор был похищен и он был виноват в этом.
Одноглазый маг остановился перед Делбриджем.
— Только один из тех, кто знал о нашем плане, мог совершить такое смелое проникновение.
Делбридж неудержимо задрожал. Он предвидел трагедию для кого-то и теперь становился ее жертвой.
Эти печальные мысли были прерваны баритоном Балькомба.
— Конечно, ты сильно вляпался. Если ты скажешь мне, что случилось со сквайром и как было совершено это преступление, но твоя казнь будет милосердной.
— Казнь! — угроза смерти заставила Делбриджа проснуться. — Я не имею никакого отношения к исчезновению этого парня! Я даже не знал до вчерашнего дня аудиенций, что у лорда Карстона вообще есть сын. Каким образом я мог похитить его? Зачем мне похищать его?
— Именно это я и намереваюсь узнать.
Несмотря на охватившую его панику, Делбридж понимал, что в этой битве он потерпит поражение. Тут несомненно было вовлечено колдовство, намного более темное, чем магия браслета. Он и раньше видел такую охоту на ведьм. Если следствие пойдет путем, которого он боялся, то чем меньше свидетельств того, что он виновен, будет найдено, тем более виновным он будет выглядеть. В то же самое время он не мог себе позволить говорить что-либо, что могло бы быть истолковано как признание или доказательство виновности.
— Ваша Светлость, я прошу вас подумать в чем вы меня обвиняете. Если бы я был вовлечен в это преступление, зачем бы мне заявлять о своем намерении заранее?
Балькомб надежно закрепил светящуюся палочку в трещине в стене и схватил синий драгоценный камень большим и указательным пальцами левой руки. Он держал его так, чтобы свет от палочки мог бы преломиться о камень, проливая крошечные блики на стены камеры.
— Драгоценный камень в дикой природе — странная вещь. Ты когда-нибудь видел драгоценный камень, который еще не был кем-то найден и обработан?
Делбридж безучастно покачал головой и Балькомб продолжил:
— Они совсем не выглядят как совершенные эталоны красоты, которую мы так ценим в них. Грубые, темные и бесформенные. Нетренированный глаз мог бы с готовностью отказаться от бесценного драгоценного камня как от простого скального обломка. Но наметанный глаз, глаз, который понимает все в драгоценных камнях, видит в невинно-выглядящем камешке то, что он представляет на самом деле, несмотря на то, что тот очень пытается скрыть свою природу, — он положил камень на ладонь своей правой руки и сомкнул пальцы. Делбридж рассеянно заметил, что у человека отсутствовал большой палец на правой руке. — Так же, как и необработанный драгоценный камень, побуждения злых людей никогда не являются ясными или прямыми.