Это было необыкновенно приятное утро, одно из таких, которые кендер особенно любил. Его разбудили приветливые лучи солнца, пробившиеся через оконные витражи его комнаты. Яркий свет не позволил кендеру долго валяться в постели. Лучший за много месяцев завтрак, состоящий из картошки с пряностями, варенных утиных яиц и ягодного кекса со свежими сливками имел еще лучший вкус в сочетании с забавными историями, которые рассказывал хозяин гостиницы.
Тас поклялся, что когда-нибудь он вернется в Утеху. Городок был слишком прекрасен, чтобы не посетить его по крайней мере дважды. Как-нибудь в другой раз, конечно. Кендер был в таком возрасте, в котором поиски приключений и скитания по миру занимали все его время.
Ни один кендер не мог позволить себе занимать свои мысли пустым желудком и Тас перед уходом из города купил себе еды. В подвернутом под руку пакете Тас нес длинный батон твердого хлеба, кусок желтого сыра и флягу свежего молока. И все же он был озадачен появлением в пакете трех спелых красных яблок; он помнил, как восхищался ими, когда платил за остальные свои покупки, но каким образом они попали в пакет?
Кендер беззаботно пожал плечами.
— Возможно у торговца было специальное предложение — покупаешь сыр и получаешь яблоки бесплатно, — вслух подытожил он. — Или, возможно, они скатились с телеги и упали в мой мешочек. — Все это было очень интересно Тасу, он обожал различные тайны и интриги.
На дороге солнце грело хорошо, хотя ветер по прежнему был достаточно холоден. Зеленые стебли молодой травы, дикого шафрана и гиацинта, пробивались сквозь немногочисленные оставшиеся пласты грязного снега. Насыщенный свежестью аромат стаявшей земли, червей и влажной соломы волновал сердце Тассельхофа так же сильно, как и хорошая еда с элем. Кендер едва замечал толстый слой грязи, покрывшей его недавно вычищенные ботинки и запятнавшей его ярко-синие леггинсы. Тас продолжал скакать вниз по дороге с танцующим на голове хохолком.
Взобравшись на маленький холм, Тассельхоф в восхищении оглядел открывшийся ему вид. Опершись о хупак, он спрыгнул на холодный, но сухой обломок скалы. Кендер снял с пояса чехол в форме цилиндра и вытащил из него карту Абанасинии. Вместе с ней из чехла выпал браслет, который зазвенел по камням и, описывая круги, остановился у ног Таса.
— Что это? — спросил кендер сам себя, но в следующее мгновение, подняв с камней вещицу, он узнал в ней медный браслет Флинта.
— Боги, Флинт Огненный Горн невообразимо небрежен со своими вещами. Зачем он положил его в мой чехол для карт? — Поколебавшись мгновение, Тассельхоф надел браслет себе на запястье. — Я должен вернуть его в Утеху как можно скорее и нет лучшего способа помнить это, кроме как держать его прямо перед глазами. Флинт должно быть ужасно расстроен. М-да, он вряд ли обрадуется, увидев меня снова!
Но прежде кендер должен был разделаться с более неотложными делами. Весь регион Абанасинии был испещрен узкими горными цепями и лесистыми долинами. Три пика на западе нависали над панорамой. Наибольший из них находился всего в нескольких милях от Таса, более мелкие еще дальше. Кендеру было интересно узнать, есть ли у них названия. Самый близкий горный пик выглядел великолепно, с зелеными склонами и постепенно бледнеющими вершинами. Несколько маленьких облаков цеплялись за вершину. Тас подумал, что он мог бы дать собственное название этой горе.
Развернув карту и разложив ее на коленях, Тас пальцем проследил свой путь от Утехи.
— Должно быть, это гора Око Молитвы, — вслух пробормотал он. — Какое странное название. Интересно, что оно означает? Держу пари, что с ним связана интересная история. — Тас с разочарованием отметил, что горы позади Око Молитвы носили лишенное воображения название Двойные Пики.
В остальном карта кендера была довольно скупая, показывая только береговую линию, главные дороги и другие представляющие интерес для путешественников особенности рельефа. Дорога на юг от Утехи, по которой шел Тас, называлась Южной дорогой и этот факт был отмечен на карте кендера. Она вела далеко вдоль предгорий до самой северо-восточной границы Омраченного леса.