Внизу небольшого холмика, где остановился Тассельхоф, его взгляду открылась ярмарка! Все пространство было забито палатками торговцев, шатрами, кабинками, артистами, нищими и просто посетителями. Тассельхоф подумал, что здесь вся Утеха и, скорее всего, много народу из других городов.
Он стремительно сбежал вниз прямо в толпу. Изо всех сторон он слышал крики торговцев, нахваливающих свои товары и услуги. Широко раскрыв глаза, кендер озирался по сторонам. Он увернулся от осла и неожиданно перед ним появились двое мужчин, несущих на плечах скатанный гобелен. Тас нырнул в пространство между ними и оказался как бы на маленьком тихом островке посреди бурлящего моря. Вертя головой во все стороны, он безуспешно пытался увидеть все сразу. На самом деле он мог видеть немногое, кроме оружия и тел, проходящих мимо, толкающихся, жестикулирующих, переносящих что-то, продающих и покупающих. Тас вдруг услышал безумный предупредительный крик сзади, как раз вовремя, чтобы отпрыгнуть с пути огромной бочки, которая прокатилась мимо. Тяжелая бочка оставила после себя широкую грязную канаву, окатив нижнюю часть тела Тассельхофа потоком коричневой воды. Двое ужасно озабоченных мужчин бежали за бочкой, выкрикивая предупреждения, в то время как остальные присутствующие отвечали им проклятиями. Тас хихикая наблюдал, как люди отпрыгивают от бочки, стремясь уйти с ее пути. Шоу закончилось, когда безудержная бочка врезалась в палатку мебельщика, обрушив красочный навес и остановилась среди развалин.
Толпа быстро возвратилась к своим делам. Как только Тас отвернулся от бочки, острая боль неожиданно пронзила его ногу. Он проглотил крик и быстро ударил по бедру большого человека в длинном пальто, который стоял на ноге кендера. Трудно сказать, причинил ли он боль человеку, но он точно привлек его внимание. Голова человека повернулась по сторонам и он мрачно оглядел толпу, но через мгновение заметил маленького кендера около себя. Откуда-то из глубин пещеристой груди человека вырвалось рычание. Он положил руку на левое плечо Таса, убрал ногу и воспроизвел могучий пинок, пославший кендера в толпу.
Неистово подпрыгивая и махая руками в попытке восстановить равновесие, Тассельхоф упал прямо в груду ковриков. Тут же он забрался на самый верх груды и сел там, окидывая взглядом толпу и потирая пульсирующую ногу.
Грубые руки схватили его сзади.
— Убери свои грязные ноги с моего товара, ты маленький повеса! — Тассельхоф крутанулся и столкнулся лицом к лицу с сердитым бородатым человеком в большой атласной шляпе.
Тас бросил быстрый взгляд на свои измазанные в грязи леггинсы и на грязные мокрые следы, ведущие через груду ковров к тому месту, где он стоял. Он хихикнул, что было, конечно, ошибкой. Слова «я сожалею» были готовы сорваться с его губ, когда торговец тоже понял свою ошибку.
— Кендер! Как я мог принять тебя за невинного младенца! Убирайся! — заревел он.
— Но меня толкнули, — запротестовал Тассельхоф. — Это не моя вина…
— Убирайся! — Лицо торговца коврами стало фиолетовым от гнева. Его руки принялись шарить по шерстяной тасовой жилетке и по его карманам, что снова заставило Тассельхофа захихикать. Когда торговец убедился, что ни одна из его вещей не была спрятана на теле Таса, он схватил маленького кендера и вытолкнул его обратно в беспорядочную толпу.
Было бы естественно думать, что Тассельхофа обескуражило бесцеремонное поведение торговца, но кендера не так легко было обескуражить. Он знал, что такие вещи — неотъемлемая часть ярмарки и он любил это возбужденное состояние. Он также был неравнодушен к хрустящим пирожным, посыпанным сахаром, которое он приобрел у беззубой, но веселой краснощекой старухи. Рассеянно слизывая сахар с пальцев, он пошел далее изучать местность.
Мелодия экзотической музыки кружила над ярмаркой, звуки струнных инструментов и крошечных тарелок, которые привлекли внимание Тассельхофа своим пульсирующим ритмом. Как собака на запах, кендер пробился сквозь бурлящую толпу и добрался до подмостков. На них танцевала темнокожая женщина, ее шелковое одеяние трепетало как тонкая паутина. Стальные монеты бренчали на ее запястьях, лодыжках и бедрах. Музыка, странная и замечательная, казалась заполненной разными оттенками и далекими ароматами.
Но даже этого было не достаточно, чтобы надолго задержать внимание Таса, когда магическое представление началось в рядом стоящем шатре.
Вонючий дым заволок место действия. С пронзительным свистом в дыме появился гримасничающий человек. Толпа заколебалась в страхе, хотя Тас был совершенно уверен, что видел движение занавеса шатра непосредственно перед тем, как «материализовался» этот человек.