Я опускаюсь на мягкое кожаное сиденье, древесно-цитрусовый аромат наполняет мои ноздри. Я замираю с руками на руле, понимая, что забралась в машину Энцо Галло. Я помню этот одеколон. В ней живо воссоздается образ выдающегося пожилого мужчины в прекрасном костюме, с шокирующими седыми прядями в темных волосах. Я помню, как от его улыбки приподнимались уголки усов, а густые брови опускались на глаза. Он улыбался, когда покупал мне рояль для моей новой квартиры. Квартира, в которой я должна была остаться с Себастьяном…
Моя рука дрожит, когда я вставляю ключи в замок зажигания. Я завожу ее, дверь гаража автоматически открывается, позволяя мне выехать на улицу.
Я не уверена, куда ехать.
Адриан может быть сейчас где угодно, то же самое с Себастьяном и моим отцом.
Единственное, о чем я могу думать, это направиться к дому моего отца.
Я не считаю его больше моим домом. С самого начала я никогда не чувствовала себя в нем, как дома. Когда я уходила, у меня не было намерения когда-либо возвращаться.
Ехать обратно к тому дому хуже, чем спускаться по лестнице к камере.
Тихая, усаженная деревьями улица не кажется мне привлекательной. Она наполняет меня страхом, как будто ее ухоженное совершенство — признак коррупции, скрывающейся в конце за высокими каменными стенами моего отца.
Я планировала подъехать к одному из соседских домов, чтобы спрятаться и переждать. Вместо этого мне приходится схватить солнцезащитные очки, надеть их и опустить солнцезащитный козырек, потому что я вижу, что Эскалейд Родиона едет прямо на меня. Я не могу остановить машину или развернуться, уже слишком поздно, он заметит, если я сделаю хоть что-то, кроме того, что продолжу ехать с постоянной скоростью.
Эта пытка приближается все ближе и ближе. Наши машины проедут мимо, между нами всего пара футов. Я не могу решить, посмотреть на его машину или держать глаза прямо перед собой.
Невозможно не смотреть.
К моему удивлению, я вижу своего брата Адриана за рулем, а Родион сидит на пассажирском сиденье. Они что-то вбивают в навигатор, поэтому не смотрят по сторонам, когда наши машины проезжают мимо.
Я сворачиваю на следующую подъездную дорожку, мое сердце бешено колотится о грудину.
Я знаю, где сейчас мой брат, но я, черт возьми, не знаю, как я собираюсь с ним разговаривать, когда рядом охотничья собака с дробовиком.
Я делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Затем, когда я думаю, что они достаточно далеко, чтобы не заметить, я выезжаю задним ходом и следую за ними.
Слежка за другой машиной действует на нервы. Если я подъеду слишком близко, они обязательно заметят. Но если я отстану, я потеряю их на следующем светофоре или когда они свернут за угол.
Если бы Родион был за рулем, он наверняка постоянно замечал бы BMW в зеркале заднего вида. К счастью, мой брат менее опытен и менее наблюдателен.
Почему Адриан за рулем, вопрос сам по себе. Озадаченная, я могу только следовать за ними, пока они направляются к Старому городу.
Наконец, Эскалейд подъезжает к бордюру. Я тоже останавливаюсь, пряча свою машину за фургоном доставки. Мне приходится перебраться на пассажирское сиденье, чтобы я могла видеть, что, черт возьми, происходит.
Родион выходит из Эскалейд, через плечо у него перекинута длинная черная прямоугольная сумка. Он начинает идти в сторону переулка между магазином и многоквартирным домом.
Я чувствую быстрое облегчение, теперь, когда Родиона нет, я могу подъехать к своему брату и попросить его остановиться. Если мы сможем поговорить наедине, я уверена, что смогу убедить его отказаться от того сумасбродного плана, который мой отец пытается составить после свадьбы.
Я откидываюсь на спинку сиденья, готовясь снова завести двигатель автомобиля.
Пока я не перевожу взгляд через улицу и не вижу нечто, от чего кровь застывает у меня в жилах.
Мы находимся прямо через дорогу от больницы Мидтаун.
Неро Галло находится в этой больнице, в отдельной палате на верхнем этаже. Он лежит в постели, оправляясь от шести пулевых ранений, практически беспомощный.
Я уверена, что Себастьян приставил к брату множество охранников.
Но я также уверена, что Родион намерен закончить начатое и убить Неро. Иначе зачем бы ему быть здесь?
Машина Адриана отъезжает от обочины. Если я собираюсь последовать за братом, я должна сделать это сейчас. Это мой шанс поговорить с ним.
Если я сделаю это... я оставлю Неро на милость Родиона. И у Родиона нет никакого гребаного милосердия.
Прежде чем я окончательно принимаю решение, я толкаю пассажирскую дверь и выпрыгиваю из машины. Я спешу по переулку, следуя в том направлении, в котором исчез Родион.
На мгновение я в замешательстве, не видя, в какую сторону он пошел. Это длинный переулок. Он не должен был исчезнуть так быстро. Может быть, он начал бежать, как только скрылся из виду?
Я собираюсь сама побежать по переулку, думая, что он уже завернул за угол, но затем я слышу шаркающий звук над головой. Глядя вверх, я могу разглядеть темную, громоздкую фигуру Родиона, взбирающегося по пожарной лестнице жилого дома.
Черт. Он поднимается на крышу.
Пожарная лестница частично убрана. Я должна подпрыгнуть как можно выше, чтобы ухватиться за лестницу, а затем подтянуться. Если бы я не была такой высокой, я бы вообще не смогла бы до нее дотянуться.
Я стараюсь свести свое ворчание к минимуму, чтобы Родион меня не услышал. Я жду, пока он полностью поднимется, прежде чем начать взбираться по шаткой, дребезжащей лестнице. Если он посмотрит вниз и увидит меня, мне крышка.
С каждым этажом, на который я поднимаюсь, мои руки становятся все более и более потными. Здание должно быть двадцатиэтажным. Мне совсем не нравится быть здесь, наверху, ни капельки. Было достаточно плохо находиться на колесе обозрения или в стеклянной комнате, но, по крайней мере, это были закрытые пространства. Перила пожарной лестницы едва доходят мне до пояса. Я с ужасом осознаю, как легко было бы перевалиться через тонкий металлический край.
Я стараюсь не смотреть вниз, когда тротуар все дальше от меня. Я стараюсь не чувствовать дуновения ветра здесь, наверху, или не замечать, какими близкими кажутся облака над головой.
Я выглядываю на крышу, пытаясь увидеть, куда делся Родион. Через мгновение я замечаю его на дальней стороне здания, устанавливающего какое-то устройство типа треноги.
У меня пересыхает во рту, как в пустыне, когда он достает снайперскую винтовку из своей сумки. Родион планирует застрелить Неро Галло через окно его больницы.