Его творческий потенциал все больше и больше стал распространяться на музыку. Несмотря на то что Курт никогда не брал официальных уроков игры на фортепиано, он мог воспроизвести простую мелодию на слух. «Даже когда Курт был еще маленьким ребенком, – вспоминала его сестра Ким, – он мог сесть и просто сыграть что-нибудь, что услышал по радио. Он был способен художественно выразить все, что думал, как на бумаге, так и музыкой».
Чтобы поощрить его увлечение, Дон и Венди купили барабанную установку с Микки Маусом, по которой Курт энергично колотил каждый день после школы. Хотя ему и нравились пластиковые барабаны, настоящие барабаны в доме дяди Чака нравились ему намного больше, потому что они производили гораздо больше шума. Ему также нравилось играть на гитаре тети Мари, хотя она была настолько тяжелой, что у Курта подгибались колени. Он бренчал на ней, сочиняя песни. В том же году Курт купил свою первую пластинку – сентиментальный сингл Терри Джекса под названием Seasons in The Sun.
Курт также любил рассматривать альбомы своих тетушек и дядюшек. Однажды, в возрасте шести лет, он навестил тетю Мари и рылся в ее коллекции пластинок в поисках альбома The Beatles. Они были одной из его любимых групп. Курт вдруг вскрикнул и в панике бросился к тете. Он держал в руках экземпляр The Beatles Yesterday and Today с жуткой «обложкой мясника», на которой красовалась фотография группы с кусками мяса на них. «И тогда я поняла, насколько впечатлительным он был в том возрасте», – вспоминала Мари.
Курт также чувствовал растущее напряжение, которое он наблюдал между своими родителями. В течение первых нескольких лет жизни в доме было не так уж много ссор, но не было и никаких признаков большой любви. Как большинство молодых супругов, Дон и Венди были людьми, подавленными обстоятельствами. Дети стали центром их жизни, и тот небольшой роман, который существовал короткое время до их появления, было трудно возродить. Дона обескураживали финансовые трудности, а Венди была поглощена заботой о двоих детях. Они стали еще чаще спорить и кричать друг на друга в присутствии Курта и Ким. «Ты даже не представляешь, как я много работаю!» – кричал Дон на Венди, а она повторяла жалобу мужа.
И все же раннее детство Курта было наполнено массой радостных моментов. Летом они отдыхали в семейном домике Фраденбургов на Уошэвэй-Бич, на побережье Вашингтона. Зимой катались на санках. В Абердине снег шел редко, поэтому они ехали на восток, на маленькие холмы, мимо лесозаготовительного городка Портер, к горе Фаззи Топ. Семейные поездки на санках всегда следовали одной и той же схеме: они припарковывались, вытаскивали сани для Дона и Венди, серебристую ледянку для Ким и санки Flexible Flyer для Курта и готовились скатиться с холма.
Курт хватал свои сани, разбегался и бросался с холма вниз, как спортсмен, совершающий прыжок в длину. Как только он спускался вниз, то обязательно махал родителям – это сигнал, означающий, что он успешно завершил свой рейс. Остальные члены семьи последуют за ним, и потом все вместе снова поднимутся на холм. Они повторяли это снова и снова в течение нескольких часов до наступления темноты или же пока Курт не падал от усталости. Когда они шли к машине, он брал с родителей слово, что они обязательно вернутся сюда на следующих выходных. Позже Курт вспоминал об этих днях как о самых приятных впечатлениях из своей юности.
Когда Курту исполнилось шесть лет, вся семья отправилась в фотостудию в центре города и позировала для официального рождественского портрета. На фотографии Венди сидит в центре кадра с прожектором, создающим ореол за ее головой. Она восседает на огромном деревянном стуле с высокой спинкой, одетая в длинное викторианское платье в бело-розовую полоску, с кружевными манжетами. На ее шее – черная бархотка, а светлые волосы до плеч разделены пробором посередине, и ни одна прядь не выбивается из прически. А ее идеальная осанка и манера свешивать запястья с подлокотников кресла делают ее похожей на королеву.
Трехлетняя Ким сидит на коленях у мамы. Одетая в длинное белое платье и черные лакированные туфельки, она выглядит, как миниатюрная копия своей матери. Малышка смотрит прямо в камеру, и кажется, что в любой момент она может расплакаться.