Глупыш соглашается:
– Что ж, справедливо.
Сама невинность!
Один из экспонатов выставки в Хоике – здоровенный, прекрасный бык. Взгляд его умных глаз, похоже, выводит Джейсона из себя.
– Ты чего так разволновался?
– Видишь, как бычара на нас смотрит? – Джейсон качает головой. – Хитро, оценивающе, мудро. Такую физиономию я последний раз видел у мамашиного кавалера, мы тогда встретились в «Отеле-для-педиков». – Джейсон кивает быку, словно знакомцу. – Я тебя сразу признал, Коротышка Арни, гондон ты эдакий. – И, повернувшись ко мне, добавляет шепотом: – Взгляд такой, словно думает: «А не пугануть ли мне Джейсона, да так, чтоб и дорогу сюда забыл, а то зачастил». Уж я этот взгляд знаю.
– Да что ты к нему прицепился, Джей. – Я со смехом тискаю его костлявую попу. – Когда ты сегодня вечером выиграешь полуфинал в Батгейте, я затрахаю тебя до потери чувств.
Глаза у него выкатываются так быстро и неестественно сильно, словно это какой-то компьютерный спецэффект.
– А если проиграю?
– Тогда можешь затрахать меня до потери чувств.
Теперь в довершение картины у него отваливается челюсть.
Откуда-то пошел слух, что в палатке спонсора наливают шампанское на халяву; мы с Джейсоном бросаемся туда. Вкушаем от щедрот, но умеренно, мне ведь еще везти Джея в Бат-гейт, на турнир. Тут появляется Лара, она по-прежнему выглядит как истерзанный комок нервов. Слышу, впаривает какому-то крутому перцу о принцессе Диане:
– …а сейчас говорят, что убили из-за ее позиции насчет Палестины.
У Джейсона на лице ужас, и аргумент не остается без комментария:
– Какая, на хер, позиция насчет Палестины? Что за еботень? – набрасывается он, словно рассерженный терьер. Внезапно между ними обоими вспыхивает жуткая перепалка. Крутой перец снимается с якоря, не очень-то тактично демонстрируя презрительное отношение к теме.
– Ну, спасибо, Джейсон. – Лара в ярости. – Ты хоть знаешь, кто это был?
– Пидор какой-то. – Джейсон изображает на лице высокомерие перца и отчаливает сам, двигаясь, словно всю жизнь вращается в этих кругах.
Горжусь им!
Но «миз Грант», похоже, не в восторге от моего выбора.
– Я с ног сбилась, завлекаю спонсора, а ты притащила этого – Она переходит на визг.
Джейсон тем временем совершенно бесстыжим образом подруливает к ее родителям и пытается с ними поболтать. Заметно, что и доктор, и миссис Грант испытывают крайнюю неловкость: доктор отводит взгляд в сторону, а миссис Грант что-то отвечает через силу. Но самый смак в том, что я вижу, да и Джейсон чувствует: их от этой ситуации трясет! А мой мальчик просто упивается триумфом. Я, кстати, тоже.
– Он такой душка! – не соглашаюсь я. Как же приятно ее злить! Хотя синяк стал чуть менее заметен, его прекрасно видно. Перед поездкой я, конечно же, убедила Лару, что его не видно вовсе.
– А вы с ним не?.. – спрашивает она.
– Без комментариев, миз Грант, – отвечаю невозмутимо.
– О боже! Ты… с конюхом… с жокеем-неудачником! С онанистом-козявкой, паршивым наркоманом! Какой ужас! – Вдруг она замечает, что я не собираюсь ей поддакивать. – Джен, ведь это не твой уровень. Ты такая хорошенькая!
– Чего это ты вдруг мной озаботилась? – спрашиваю. – У меня все прекрасно, меня трахают. Помнишь, ты сказала, что мне просто необходимо трахнуться? Ну, так эта задача теперь решена.
– Но не с Джейсоном же! Он по нас обеим слюни пускал, везде за нами шастал… – Лара в ужасе.
Смотрю в упор на ее фингал.
– Не у всех же такой безупречный подход к выбору партнера, как у тебя.
– Ой! – Рука машинально тянется к синяку под глазом. – Скажи, что там ничего не видно!
Вдруг по громкоговорителю объявляют, что Ларе пора в паддок, готовить Алого Шута к выступлению.
– Ну, может, чуть-чуть, – открываю я страшную тайну. – Из-за такой ерунды не стоит и переживать.
Сколько обиды и страха в ее взгляде! Еще раз потрогав фингал, Лара удаляется.
– Удачи! – кричу вслед.
Надо отдать подруге должное: наездница она отменная, да и соперница отчаянная; несмотря ни на что, уверенно ведет Джиллиан Скотт к победе в кубке. Но Джиллиан – неуклюжая дылда с безобразной кожей, и стоит ей слезть с лошади, как она превращается в несуразное чудище. Зубы торчат похлеще, чем у любой лошади на турнире. Телевизионщики снимают ее в конкуре, однако пообщаться-то им хочется с сексуальным живчиком, пусть и неудачницей, Ларой Грант. Так что насчет нашей милой миз Грант переживать не стоит. Такие люди – непрошибаемые нацистские суки; она еще покажет всему свету, кто есть кто. Хотя, признаться, я заволновалась, когда увидела ее, мчащейся к нам в ярости.