Утром сижу довольный собой, и вдруг звякает мобильник, высвечивая сообщение. Трез, корова старая… Чего ей понадобилось?
Читаю: «Позвони мне на домашний с четырех до шести. Срочно».
Вот ведь скупая карга!.. Принимаю душ, потом делаю себе бутерброд с сыром, помидором, салатом и майонезом. Беру телефон и набираю номер. Короткие гудки… черт, забыл, международный звонок, ноль после кода страны не нужен. Опять тыкаю в кнопки – и попадаю на автоответчик: «Ни Терезы, ни Эмили сейчас нет дома. Оставьте, пожалуйста, сообщение, и мы вам обязательно перезвоним».
– Трез, это я, Микки. Ты просила между четырьмя и шестью, но, поскольку срочно, звоню сразу. Не…
– Майкл, – отвечает она; похоже, эта стерва все время сидела у телефона. Да за кого она меня держит?! – Как поживаешь?
– Очень занят. Что стряслось? Эм в порядке?
– Ну, ясно, обо мне ты никогда не беспокоился… Эм совсем от рук отбилась. В общем, посылаю ее к тебе.
Сегодня жарко, но, похоже, крови в моих жилах об этом никто не доложил.
– То есть как? Черт побери, у меня ведь паб…
– Не можешь выкроить время для собственной дочери? Замечательно. Я ей так и скажу.
Вот зараза, только бы поиздеваться!.. Делаю глубокий вдох.
– Надолго?
– Понятия не имею. Она вылетает завтра в четверть девятого из Гатвика, прибытие в половине первого.
– Нельзя же, черт возьми, вот так, не обсудив со мной, вдруг… У меня куча дел!
– А у меня их нет, по-твоему?
Да, тут она в своей стихии. Знает, сучка драная, что я ничего не могу поделать. Не прогонять же дочку вон.
– Слушай, ты же понимаешь, надо было хотя бы предупредить, а не ставить перед фактом. Трез, дай покой…
– Нет, Микки, это ты дай покой! – Господи, кого хочешь доведет до белого каления! И как я терпел столько лет, просто святой!.. – Эм хочет с тобой повидаться. Никакого с нею сладу, только настроение портит нам с Ричи.
Опаньки!..
– Так вот в чем дело! Ты со своим кобелем…
– Я все сказала. – Сквозь холодный тон пробивается самодовольное ликование. – Завтра в аэропорту встречай дочку.
– Трез… – Я уже умоляю. – Тереза…
Тут она вешает трубку. Сука. Снова набираю номер. «Ни Терезы, ни Эмили сейчас нет дома…». Чесать-молотить! Плюю и спускаюсь по лестнице в бар. Нокаут! Бейкер лежит на помосте без движения. В голове пусто. Наливаю себе двойной скотч. Синти прищуривается.
– Не слишком ли рано?
– Утро что-то не задалось, – ворчу я, направляясь в подвал.
Она провожает меня взглядом, подбоченившись, похожая на роскошную вазу.
Внизу уютно и всегда прохладно – самое подходящее место, чтоб подзарядить батарейки. Спокойствие и порядок. Внезапно слышится шорох, по полу пробегает здоровенная мохнатая крыса, направляясь к поддонам, уставленным пивом. Хватаюсь за швабру, и тут снова звякает мобильник. Черт возьми! На этот раз сообщение от Сеф, греческой смугляночки, с которой мы вволю потрахались прошлым летом. Приезжает в пятницу на две недели… Боже, как все сложно!
Длинношерстая тварь уже исчезла в углу. Сижу в подвале и размышляю о своей жизни. Она вся здесь, в бочках и пирамидах бутылок. Все мои капиталы вложены в запас спиртного на продажу. Расслабуха, кайф, надежда на удачу – вот чем я торгую. Сколько уже пташек угодили в мои силки благодаря этому самому славному из наркотиков? И не сосчитать…
Стряхиваю дурацкие мысли и поднимаюсь по лестнице. Подходит Синти, прижимается ко мне. По глазам видно, что хочет. Так и есть.
– Когда мы увидимся?
– Сегодня у меня. Без четверти двенадцать, – рассеянно отвечаю я, обшаривая взглядом бар в поисках незнакомцев.
Ничто так не отталкивает женщину, как равнодушие. Надо хотя бы делать вид. создавать иллюзию.
– Что стряслось? – с тревогой спрашивает она.
– Да так… – Ладно, выложу все начистоту. На душе до сих пор скребут кошки, хотя сообщение от Сеф доказывает, что за неприятностями всегда следует светлая полоса. Только уж очень быстро на этот раз, придется кое-что разгрести. – В общем, моя бывшая присылает сюда нашу дочурку. И куда прикажешь деть девчонку-подростка? – Снова оглядываю бар, потом киваю наверх. – Квартирка-то крошечная.