Наставник нахмурился, но промолчал. После случая с ищейками он вообще по большей части молчал, о чем-то сосредоточенно думал, время от времени бросая на меня странные взгляды. Не знаю, о чем он размышлял, но результаты его совершенно точно не радовали. А меня не радовало его состояние. Лион даже не ругался на мое безответственное поведение, и это было в высшей степени подозрительно. Не возражал он и против нового амулета, который я, убив целые сутки, сделала собственными руками из полого внутри изумруда и нескольких капель своей крови. Отчего-то я была твердо уверена – эта защита куда надежнее всех прочих. К тому же и висело творение рук моих на зачарованном шнурке, который невозможно было ни порвать, ни случайно развязать.
С так называемой практикой не возникло никаких проблем – моих друзей предусмотрительно определили к мастеру Малику, вызвав бурю недовольства, но не подозрения. Чтобы не было лишних вопросов, мы с Лионом выехали в составе большой группы практикантов, возглавляемых мастером Остромыслом, но на первой же развилке незаметно отстали и свернули в противоположную сторону. Правда, северное направление очень сильно меня смущало и будило нехорошие подозрения, но прямо спросить я так и не решилась. Паранойя, говорят, заразна, может, я этого добра от Лиона набралась? Воображение разыгралось, нервы шалят и вообще…
И вообще, буду держать ухо востро – береженого боги берегут!
Дорога все-таки плавно свернула в дубовый лесок, а мысли – к оставшимся в Школе друзьям. Чего мне стоило не выдать себя и не разреветься при прощании! Так бы и последний дурак догадался, что не на несколько дней разлучаемся. Рэм, правда, смотрел очень странно, но так ничего и не сказал, а Лана… Боги, как же я надеюсь на то, что смогу побывать на ее свадьбе! Говорят, Дубравы очень красивое место. Подружке там понравится, она же любит все красивое…
Сердито шмыгнула носом и сморгнула слезы. Так, срочно нужно подумать о чем-нибудь другом… Рассеянный взгляд скользнул по белеющим в высокой траве ромашкам, и «другое» не замедлило потревожить и без того разнывшуюся душу. Ромашки… Теплые янтарные глаза и улыбка, на которую невозможно не ответить… А ведь с Фьерном я до отъезда даже и не поговорила толком. Успела еще раз извиниться за то, что сбежала с прогулки, и все. Ланка, сокрушенно вздохнув, сказала, что это была не влюбленность и уж тем паче не нечто большее, а обыкновенная симпатия. О действительно дорогом человеке думаешь чуть ли не каждое мгновение, о нем волнуешься, его хочется видеть как можно чаще… за него и жизнь отдать не жалко. А я о Фьерне и не вспоминала. Вот как спрыгнула с ограды – так из головы и вылетел, словно и не было его вовсе…
Видно, права Лана. Да это и к лучшему – сейчас нужно думать о том, как избавиться от ищеек. Ну и от Ргеона. Не до девчачьих глупостей.
Я шумно вздохнула, покачнулась и едва не завалилась набок.
– Все, привал, – скомандовал заметивший это Лион, и я вяло кивнула, понимая, что мое падение с лошади вряд ли поспособствует скорости передвижения.
Здесь было прохладно, пахло свежей листвой и нагретой солнышком землей. Пока Лион расседлывал лошадей, я покопалась в сумке и вытащила несколько пирожков и флягу с водой. Есть не хотелось, зато пить – еще как. Утолив жажду, я вытянулась прямо на травке и стала смотреть в небо, почти полностью скрытое ветвями.
– Нужно поесть, – попытался расшевелить меня Лион, но я лишь невнятно что-то промычала – двигать ноющими руками и ногами желания не было. А при мысли, что придется вновь забираться в седло и куда-то ехать, становилось еще хуже… Я скривилась и прикрыла глаза. – Виорика, – не сдавался наставник.
Пришлось открыть глаза и даже приподняться на локте, внимательно уставившись на явно смущенного мага. Судя по неизменившемуся количеству выложенных на чистую салфеточку пирожков, аппетита не было не только у меня.
– Ты на отца не злись, – проговорил Лион, глядя вдаль, куда убегала узкая тропа.
Я лишь плечами пожала:
– Я не злюсь. Уже давно не злюсь… Но вот поговорить с ним серьезно очень хочу. Если… когда мы разберемся со всем этим… И он меня выслушает! Как я выслушала его… Вы же поедете со мной?
Выражение лица наставника недвусмысленно намекало: он был готов на что угодно, лишь бы не видеть моего отца, – но скрепя сердце маг все же кивнул, не забыв бросить на меня укоризненный взгляд. И относился оный вовсе не к моей просьбе, а к недавнему нашему спору о тонкостях общения в Ривалэйне, несколько не совпадающих с таковыми в Буянии. Я, конечно, все понимаю, но особенности воспитания пока что брали верх над всем остальным, а потому, как Лион ни просил, как ни обижался, но на «ты» обращаться к нему я так и не смогла. У него свои принципы, у меня – свои, и попросту тыкать наставнику, научившему меня всему, что я знаю, не смела.