А. В. Кривошеин:
«Слова Министра Внутренних Дел дополняют то, что нам пришлось сегодня услышать от Военного Министра о состоянии умов в Ставке. Картина вырисовывается такая, что жутко становится за будущее. На фронте бьют нас немцы, а в тылу добивают прапорщики. Над Россией нависает какая то безысходная трагедия. Пока военное реформаторство распространялось на одну Галицию — один вопрос.
Сейчас неприятель захватил почти третью часть Европейской России. Казалось бы, наступил момент для пересмотра гражданских полномочий военных властей. С многовластием надо решительно покончить, иначе мы зайдем в такие дебри, из которых выхода не будет. Наша обязанность все это разъяснить Государю.»
Кн. Н. Б. Щербатов дополнил свой предшествующий доклад указанием на тяжелое положение, которое после объявления войны получилось в Архангельске. Город этот был включен в состав территорий театра {20} военных действий с подчинением его командующему войсками в Петрограде. Будучи таким образом изъят из ведения гражданского начальства и министерств, Архангельск остался в конце концов без всякого начальства, ибо петроградский военный округ не обладал ни необходимыми органами, ни знанием местных нужд и условий и не имел ни времени, ни возможности заниматься делами за сотни верст отдаленного города. В итоге упущено много драгоценных месяцев для развитая Архангельского порта, столь нужного нам в качестве единственного окна в Европу.
А. А. Хвостов:
«А что творится с эвакуацией очищаемых нами местностей? Ни плана, ни согласованности действий. Все делается случайно, наспех, бессистемно. Сплошь и рядом учреждения получают приказ об отъезде чуть ли не за несколько часов до очищения города войсками. Были случаи выезда суда с арьергардом. Архивы, имущество бросаются на произвол судьбы. Места водворения эвакуируемых учреждений предуказываются военною властью без сношений с заинтересованными ведомствами даже в отношении губерний, вне театра войны находящихся и, следовательно, Ставке не подчиненных. Губернаторы узнают об избрании их района для данного учреждения лишь в момент прибытия поездов с чиновниками и грузами. Ни помещений, ни продовольствия не заготовлено. Прибывшие испытывают всевозможные лишения. Приходится рассовывать кое как и куда попало. Население ропщет от неожиданных стеснений. Надо было бы обратить внимание Ставки на создающееся положение и потребовать упорядочения эвакуации с участием гражданских ведомств.
А как отнестись к таким, например, действиям, как разрешение формировать различные польские легионы, латышские батальоны, армянские дружины? Подобные формирования выходят за пределы узковоенных интересов, в корне затрагивая вопросы общегосударственной политики. Ведь этот шаг есть в существе ничто иное, как установление принципа образования национальных войск. Разве допустимо, чтобы такая мера принималась без согласия Совета Министров. С ее последствиями по окончании войны придется считаться не Верховному Главнокомандующему, роль которого кончится с заключением мира, а правительству. Распустить национальные батальоны будет не легко и они тяжелым грузом будут давить на нашу окраинную политику.»
А. В. Кривошеин:
«Совершенно ясно, что вопрос об урегулировании взаимоотношений со Ставкою не терпит никаких отлагательств. Ставка приближается, а с нею и все то, что грозит России неисчислимыми последствиями. Мнение Совета Министров определилось настолько ясно, что остается только довести о нем до сведения Великого Князя и доложить Государю Императору.»
П. А. Харитонов:
«Да, доложить с указанием на необходимость назначить в Ставку комиссара, избрав для этого высокопоставленное лицо, которое по своему положению, опыту в государственных делах, своею независимостью было бы достаточно авторитетно в глазах Верховного Главнокомандующего. Следовало бы добиться того, чтобы Янушкевич стал начальником исключительно военного штаба, а комиссар — гражданского, причем каждый из них докладывал бы Великому Князю по своей специальности. Думается, что Янушкевич не должен бы возражать против такой постановки вопроса. Освобождение от бремени мало ему известных штатских дел дало бы ому досуг более серьезно заняться фронтом и борьбою с неприятелем.