А. В. Кривошеим:
«Лучше не останавливаться на безобразиях тыловой жизни. Можно с ума сойти от всего этого, особенно при сознании полного своего бессилия бороться. Какое ужасное впечатление на местах и какие последствия. Все знают, что этот генерал один из ближайших сотрудников Ставки. А кто сейчас распоряжается Ставкою, кто у нас Верховный Главнокомандующий! Страшно подумать, какие отсюда напрашиваются выводы и у страждущего обывателя, и у раненых воинов, и у всей фронтовой массы. Фатальное время».
И. Л. Горемыкин:
«Его Величество сейчас занят вопросами тыла и личного состава. Он {131} знает все недостатки организации. С помощью Алексеева, который произвел на меня впечатление очень разумного человека, все понемногу устроится».
Управляющий Делами оглашает представленную начальником гражданской канцелярии начальника Штаба Верховного Главнокомандующего князем Оболенским справку о беженском движении.
А. В. Кривошеин:
«С прискорбием выслушал и содержания оной не одобрил».
П. А. Харитонов:
«Эта справка совершенно неприлична по своей тенденциозности и свободному обращению с фактами. Если верить автору, то все благополучно, все заранее предусмотрено, что военные власти одна невинность, что движение стихийное, а не искусственно созданное и т. д. Лучше бы князь Оболенский не брался за такие вопросы, которые, очевидно, ему незнакомы».
А. А. Хвостов:
«Совет Министров неоднократно указывал на грозные последствия системы опустошения оставляемых нашею армией местностей. Людей гонят ногайками, так что о стихийности говорить трудно».
А. В. Кривошеин:
«Янушкевич в беседе по поводу беженцев прямо сказал мне, что война идет огнем и мечом и что пусть страдают те, кто попадется на пути. Я понимаю, что фатальный для России Янушкевич мог так рассуждать, ибо таков ему дан от Господа Бога кругозор. Но Алексеев, судя по всему, человек другого склада, способный разбираться в явлениях с более широкой точки зрения. Как же он не примет мер, чтобы прекратить безобразие. Неужели же Оболенские и другие подобные сотрудники успели уже надеть на него темные очки».
Кн. Н. Б. Щербатов:
«Обещанных нам перемен в направлении деятельности Ставки что то пока не чувствуется. Везде старые люди, а с ними и старые песни. Надо Совету Министров вмешаться и обратить внимание, кого надлежит, на необходимость отказаться, в случае дальнейшего отступления, от принудительной эвакуации мужского населения из очищаемых районов. За мужчинами тянутся женщины и дети со скарбом и скотом. Новые миллионы нагрянут внутрь России голодать и опустошать. Если янушкевичевская стратегия будет продолжаться, то лучше оставлять население неприятелю: пусть оно мрет под пятой у немцев, чем губить окончательно всю страну, без того стонущую от наплыва беженцев. Надо объяснить военным, что густота населения имеет предел и что нельзя перенапрягать струну. Она может лопнуть, а с нею все и гражданские власти, и сама Россия».
В таком же приблизительно тоне высказывались и другие Члены Совета, кроме Поливанова, который рта не открыл. Снова встал больной вопрос о взаимоотношениях властей, опричнины и земщины.
И. Л. Горемыкин:
«Я беседовал в Ставке о беженском вопрос, но там не хотят пока менять взгляда. Его Величество обещал мне лично заняться этим вопросом и пересмотреть его в связи с доложенною мною точкою зрения Совета Министров».
Кн. В. Н. Шаховской:
«На Путиловском и Металлическом заводах возникли забастовки. внешний повод — арест выборных в больничных кассах. Движение сразу же приняло резкий характер и осложнилось предъявлением политических требований. Надо ждать дальнейшего роста забастовочной волны, если теперь же не принять предупредительных мер. Особенно нежелательно трогать представителей в больничных кассах. На почве этих арестов всегда легко поднять рабочих и создать конфликты, которые потом раздуваются в целое событие».
А. А. Поливанов:
«Мои мысли крайне мрачны о будущем, если не последует радикальных перемен в общем положении. В последнем заседании Особого Совещания по обороне большинством общественных представителей высказывалось убеждение, что волнения на Путиловском заводе, дающем тон рабочему движению, являются началом всеобщей забастовки в виде протеста против роспуска Государственной Думы. Все ждут чрезвычайных событий, которые должны последовать за роспуском».