П. А. Харитонов:
«Вообще, если посмотреть, хорошенькая подбирается компания — Курлов, Рейнбот, Коттен, Веригин и прочие государственные деятели, имена же Ты, Господи, веси...»
С. Д. Сазонов:
«Вероятно, Великий Князь не знаком с репутациями всех этих господ. Следовало бы открыть ему глаза. Его Высочеству не свойственно пренебрегать общественным мнением. Напротив, он всячески старается привлекать его на свою сторону».
Кн. Н. Б. Щербатов:
«Пребывание Курлова у власти производит очень неблагоприятное впечатление на Думу. И мне, и, вероятно, другим Членам Совета приходилось слышать на этот счет довольно откровенные намеки. Можно ждать запроса, на который довольно трудно было бы отвечать».
И. Л. Горемыкин:
«Мне кажется, вопрос о Курлове с точки зрения отношения Думы к Верховному Главнокомандующему настолько серьезен, что следовало бы довести до {27} сведения Его Величества о его удалении».
П. А. Харитонов:
«Для этого имеется вполне достаточный повод. Почти весь Прибалтийский край эвакуируется. (!!!, ldn-knigi) Следовательно отпадает надобность в генерал - губернаторстве, которое и можно упразднить. Таким путем естественно ликвидируется и генерал Курлов. Впрочем, по господствующим в Ставке настроениям, нельзя быть уверенным, что для него не изыщут какого-нибудь другого почетного назначения».
А. В. Кривошеин:
«Я всецело присоединяюсь к предложению нашего Председателя просить Ставку уволить Курлова, в интересах сохранения отношений с Думою. Мы этим окажем услугу и делу, и самому Великому Князю. Наличие подобных сотрудников вредно отзывается на популярности Верховного Главнокомандующего».
И. Л. Горемыкин:
«Если нет возражений, то я полагал бы поручить переговоры по этому поводу со Ставкою Министру Внутренних Дел, компетенцию которого этот вопрос ближе всего затрагивает. Разумеется, что в обращении к Великому Князю надо сослаться на единогласное мнение Совета Министров».
И. Л. Горемыкин:
«Вам всем, господа, известна принятая Государственною Думою формула об ожидании следствия и суда над виновниками недостаточного снабжения армии. Предлагаю на Ваше обсуждение вопрос, как отнестись правительству к этому пожеланию. Мне думается, что если оставить его без ответа, то надо ждать возмущения и возбуждающих речей. Возможен выход в виде назначения особой следственной комиссии, подобно тому, как это было сделано после Ходынки. Расследование было тогда возложено на графа Палена при участии высших чинов заинтересованных ведомств. В данном случае можно было бы расширить состав следственной комиссии привлечением Членов Государственного Совета и Думы, а также лица по избранию Верховного Главнокомандующего».
П. А. Харитонов:
«По соображениям тактическим следовало бы избежать в наименовании комиссии слова следственная. Я бы думал ограничиться, например, таким названием — комиссия об исследовании замедления в снабжении армии».
С. Д. Сазонов:
«Но, ведь, тогда попадет на скамью исследуемых и Великий Князь Cepгей Михайлович».
П. А. Харитонов:
«Ну, что же. Бояться этого не приходится».
А. В. Кривошеин:
«Горячо поддерживаю мысль Ивана Логгиновича. Мы обязаны ответить на думскую формулу. В ней отражены те настроения, которые волнуют широкие общественные круги. Мы покажем, что правительство не боится света и что мы готовы считаться с законными и разумными требованиями Государственной Думы. Такой путь действий наилучший, чтобы и Думу побудить считаться с нашими законными и разумными требованиями. Недовольство бывшим Военным Министром не есть революция. Даже правая группа Государственного Совета признала допустимым сделать демонстрацию против Сухомлинова, отказавшись принять его в свои ряды. Правительству выгодно пролить свет на все это дело, несомненно раздутое. Недостаток снабжения в значительной степени следствие не только нашего, но и всеобщего заблуждения, что война не может длиться долго. За это заблуждение платятся и наши союзники. Во всяком случае виновных пока еще рано называть. Пусть сначала разберется комиссия, а если окажется материал для суда — мы не побоимся поставить и этот вопрос».