А. А. Хвостов:
«Совершенно правильно. Комиссия должна иметь предварительный характер. Название ее отнюдь не должно давать повода превратить ее в какой то трибунал. Виновных пока нет. Задача комиссии — выяснить, имеются ли они и в чем состав преступления».
А. В. Кривошеин:
«По тому значению, которое придается в Думе и в общественных кругах пролитию света на это дело, комиссии следует придать особо торжественный вид».
И. Л. Горемыкин:
«Декорация вещь полезная. Для толпы она важнее существа».
А. В. Кривошеин:
«Во главе комиссии надо поставить кого либо из высших чинов, известных своею независимостью и беспристрастием и пользующегося незапятнанною {28} репутациею. Было бы желательно взять такое лицо из военного мира. Я бы предложил Члена Государственного Совета генерала Петрова. Он приобрел себе большие симпатии работою по железнодорожной анкете. Затем в комиссию должны войти Вице-Председатель Государственного Совета Голубев, Товарищ Председателя Государственной Думы Протопопов (он старший), Сенаторы и представители от армии по назначению Верховного Главнокомандующего. При таком составе даже самые беззастенчивые люди постыдятся говорить о правительственных воздействиях и искусственном подборе. Призываются лица всем известные и стоящие вне всяких подозрений».
П. А. Харитонов:
«Осторожнее сказать прямо — Товарищ Председателя Государственной Думы, не называя имени Протопопова. Он совсем не популярен среди депутатов. Как он ни добивался, но ему не удалось добиться избрания в председатели военно-морской комиссии. В нем видят поставщика сукна военному ведомству и товарища Сухомлинова».
И. Л. Горемыкин:
«А не нужно ли в комиссию включить выборных представителей Государственного Совета и Государственной Думы».
Кн. Н. Б. Щербатов:
«Это было бы очень желательно по тактическим соображениям. Да и по существу но бесполезно. Дума так кричит о безобразиях в деле снабжения — пусть она откроет перед комиссией те данные, на основании которых она выступает со своими обвинениями».
По выяснении дальнейших подробностей внутренней организации и задач комиссии, И. Л. Горемыкин поставил вопрос, следует ли немедленно после утверждения Государем объявить о состоявшихся постановлениях, или же сделать это после прекращения занятий Государственной Думы.
А. Д. Самарин:
«Мое убеждение, что скрывать тут нечего и надо сейчас же опубликовать. Дума высказала вполне приемлемое для правительства пожелание и оно претворяется в соответствующий акт. О чем же тут умалчивать и отсрочивать. Рассчитанная на благоприятное впечатление мера утратит свой эффект и Дума разъедется неудовлетворенной. Надо во всеуслышание сказать, что правительство в согласии с Думою принимает все меры к выяснению волнующего общественное сознание вопроса». Эта точка зрения Обер-Прокурора Св. Синода была принята всеми.
Кн. Н. В. Щербатов:
«Надо во что бы то ни стало покончить с Московским вопросом. Если неопределенность будет длиться, неизбежен скандал и новые беспорядки. Князь Юсупов продолжает забастовку до принятия его требований и уходить по хорошему не намерен. Я докладывал Его Величеству о создавшемся положении и Государь мне повелел обдумать вопрос о назначении Юсупова московским генерал-губернатором. По мнению Его Величества, такое назначение оформило бы его положение и ввело бы его деятельность в рамки нормального закона. С своей стороны, Юсупов соглашается вернуться при выполнении следующих его условии: 1. московский гарнизон переходит в его распоряжение с изъятием из ведения военной власти, причем части должны быть немедленно снабжены пулеметами (князь согласен на взятые у австрийцев),