— Замечательно, — откликнулся Ромэр, вставая.
Пробираясь вслед за ардангом по какой-то звериной тропе вдоль берега, убедилась в том, что не ошиблась с направлением. Северо-запад. Что ж, для начала это было очень неплохо, особенно учитывая, что отчим уехал на юг.
По этой части страны я путешествовала последний раз очень давно, еще до маминого второго замужества. Здесь было мало деревень и крупных городов, следовательно, мало поводов для официальных визитов. А разнообразные просители приезжали в Ольфенбах сами. Насколько я знала, ближайшая деревня была даже дальше, чем в дне пути от столицы. Меня это радовало. Необходимость ночевать в лесу пугала в то время меньше, чем возможность быть узнанной. Я в последние месяцы очень часто бывала в городе и, разумеется, привлекала к себе внимание одним своим появлением. Самых разных зевак, желающих поглазеть на принцессу, всегда находилось в избытке.
Мост действительно обнаружился недалеко. Перебравшись на другой берег, я обернулась на столицу, чтобы последний раз полюбоваться красивым родным городом, который покидала навсегда. Обернувшись, заметила, что и Ромэр смотрит на Ольфенбах. Лицо арданга словно окаменело, лишившись эмоций, а в серо-голубых глазах блеснул металл. Но, заметив мой взгляд, Ромэр улыбнулся и правдоподобно сделал вид, что все в порядке.
Вечерело. До захода солнца было еще много времени, но, оказавшись на другом берегу, мы решили устроиться в небольшой рощице на ночлег. Суетливое дело, как оказалось. Ромэр выбрал полянку, огражденную высокими кустами, а потом, выжидающе приподняв бровь, с любопытством наблюдал за тем, как я вытаскивала из сумки одеяла, пару овальных вставленных друг в друга котелков, огниво, миски с ложками, оловянные кружки. Под пристальным взглядом Ромэра чувствовала себя фокусником, секреты волшебства которого арданг хотел разгадать. Потом занимались костром, дровами, обустраивали постели, я ходила к реке за водой… Поужинали, первый раз в жизни ела приготовленную на костре еду. Удивило, что Ромэр довольно часто помешивал кашу, которая неожиданно вышла совсем другой, не такой, как дома.
Это покажется странным, но мы весь день почти не разговаривали. Только изредка обменивались короткими фразами. Мне не хотелось говорить с практически незнакомым человеком, не видя его лица, не ощущая эмоционального отклика на свои слова. Кажется, Ромэру тоже. Но мы оба так радовались свободе, что неловкость не бросалась в глаза. До самого вечера, пока не село солнце, и мы не остались наедине в относительной тишине засыпающего леса.
Я сидела на одеяле, облокотившись на ствол поваленного дерева, и украдкой рассматривала Ромэра. Странно, всегда думала, что он некрасивый. Хотя, если честно, не представляю, из чего сделала такой вывод. Единственное, что я раньше помнила из его облика, — глаза, так поразившие меня в ту ночь в подземелье. Все остальные черты удивительным образом смазались, думаю, потому что под слоем грязи и в полумраке камеры мне так и не удалось его разглядеть. Теперь вид этого человека, сидящего напротив, по ту сторону костра, меня приятно удивил. Оказалось, что волосы у арданга не серые, а русые. Высокий лоб, красиво изогнутые брови, аккуратный, не тяжелый подбородок. Его вполне приятное лицо несколько портил крупный, на мой взгляд, нос. Но в анфас этот недостаток был даже незаметен.
— Нэйла, — окликнул меня арданг. — Нам нужно многое обговорить, а я не знаю, как начать.
Я улыбнулась:
— Вот Вы и начали.
Он глянул на меня с укоризной, а я спросила:
— Вам как будет удобней, самому спрашивать, или чтобы я рассказывала и задавала вопросы?
— Я бы предпочел вначале ответить на Ваши, — вежливо сказал он.
— Хорошо, — выдохнула я. — Только давайте договоримся. Пообещаем друг другу не обижаться, если будет спрошено или сказано что-нибудь не то.
— Обещаю, — он кивнул.
— И я обещаю.
Задумалась, поглядывая на ожидающего моих слов арданга.
— Вопросы… У меня их не так много, и все они могут подождать. Кроме одного. Вы мне поможете?
— Конечно, — мгновенно откликнулся Ромэр.
— Я просто спросила, — поспешно сказала я. — На всякий случай.
— Нэйла, — по голосу поняла, что он все-таки обиделся. — Я обязан Вам всем. Вы вернули мне жизнь. Я сделаю все, что ни попросите.
Вот же дернул меня черт задать такой вопрос… Правда, ни в какое сравнение с моей следующей репликой этот вопрос не шел. Все-таки я… поразительно бестактная идиотка, которая не в состоянии следить за своим языком!
— Понимаете, Ромэр, если я смогла Вам помочь, это не значит, что Вы теперь попали ко мне в рабство.