- Мне...захотелось прикоснуться... - неловко оправдалась я.
На его лице появилось замешательство. А затем глаза радостно вспыхнули. Но он поспешил прикрыть их веками. словно не хотел, чтобы я это поняла.
- Прикасайся, - как можно равнодушнее разрешил он.
Я присела и, не отрывая взгляда от его лица, потянулась к его хвосту. Погладила теплую гладкую чешую. Он смотрел на меня напряженно, но я видела при этом, что ему нравится. Он старался этого не показывать, словно опасался, что проявление удовольствия меня спугнет. А мне не ожиданно понравилось это его радость. Так приятно стало на душе.
Я легла обратно, подползла ему под бок и крепко обняла, закрыв глаза и приготовившись спать. Хотя мое напряжение было таким сильным, что я сомневалась, что смогу уснуть. Его рука медленно легла мне на поясницу, а лицо уткнулась в мои волосы, и он довольно засопел. А я вдруг с воодушелением подумала, что, возможно, у нас все сложится хорошо.
Четыре года спустя
- Таюна-ссс, - раздался снизу женский шипящий голос, - к тебе муж.
Я вздрогнула и оторвалась от книги. Находилась я в библиотеке Школы имени наагашейдисы Тейсдариласы, в народе Школы-укрытия. Эту школу основала наагашейдиса около шестисот лет назад специально для для юных нагинь, чтобы они могли учиться и общаться с ровестницами в полной безопасности. Так как женщин у нагов мало, то отцы просто помешаны на охране своих девочек. Им всюду мерешились коварные похитители и недоброжелатели. Ее Величеству пришлось приложить много усилий, чтобы девочек в школу все-таки отпускали. И начать ей пришлось со своего мужа.
К тому времени она как раз разрешилась от второй беременности и родила двойню: мальчика, отца Аршавеше, и девочку, которая сейчас уже замужем и успела даже стать бабушкой. Наагашейд очень не хотел отдавать единственную на тот момент дорогую крошку-дочь в какую-то школу. Но в итоге решил все же уступить.
Девочек сюда отпускали нераньше, чем им исполнится восемьдесят лет. Здесь они жили и учились, на выходные под охраной разъезжались по домам. Охрана школы была на высшем уровне. Все более-менее влиятельные рода приложили к ней руку и хвост. В качестве стражи сюда отправляли самых сильных нагов, нередко наследников рода. Это позволяло им присмотреться к нагиням, что раньше было почти невозможно. Отцы не спешили показывать свои сокровища. А здесь можно было полюбоваться на всех. Но с приличного расстояния.
Девушки же получали возможность получить всестороннее образование, общаться и заводить подружек и осторожно присматриваться к ползающим по охранному периметру нагам.
Я здесь оказалась по желанию наагашейдисы. Она посчитала, что мне необходимо ознакомиться с традициями и законами этой страны, да и язык я не знала. Язык наагашеев не в счет, тем более, как выяснилось, многие слова этого языка я произношу все равно неправильно. Наагасах очень не хотел меня отпускать. Он орал, шипел, рычал, но согласия не давал. Главной причиной, наверное, было то, что мне пришлось бы жить при школе, а его дом навещать только на выходных. Но в итоге сдался и он. Он забирал меня на каждые выходные, и эти два дня почти не выпускал меня из постели.
Наагашейдиса родила еще одну девочку. Оказывается, она была беременна на момент посещения нашей страны, но не сочла нужным сообщить об этом мужу или еще кому-то. Наагариш об этом узнал только в доме моих родителей. Этим и была вызвана повышенная охрана ее персоны. Наагашейдис показался мне мужчиной крайне раздражительным и нетерпимым. Спокойным он становился только в присутствии жены. После родов его нрав, правда, сильно изменился. Он стал спокойнее, рассудительнее и даже добрее. Аршавеше сказал мне, что его дед всегда находится в крайнем раздражении, когда наагашейдиса беременна. Ему очень не хочется, чтобы она рожала, так как он всегда боится за ее жизнь.
Я часто видела наагашейдису. Она считала нужным присматривать за мной. Для меня это чужая страна, и зверь мой был тогда еще мал. Я поняла, что она действительно не любит слов. Иногда я неделями не слышала ее голоса. К словам она относилась очень осторожно и с большой ценностью. Поэтому, если она открывала рот, то все ее слова были тщательно подобраны и ничего лишнего не звучало. Правда, и из этого правила были исключения. Дети. С ними она всегда говорила, причем говорила много, очень много. Объяснялось это тем, что с детьми нужно говорить, иначе они сами так и не научатся разговаривать. Аршавеше вспоминал, что, когда он был маленький, бабушка часто рассказывала сказки и пела ему.
Я познакомилась со всеми родственниками Аршавеше. Из семерых детей наагашейда и наагашейдисы в браке были только пятеро. Старший сын Риалаш до сих пор был не женат. Это можно было понять. Нагини его боялись. Внешне он внушал ужас. Признаки утеряного королевского рода проявились в нем слишком сильно. В человеческом облике он был очень похож на свою мать лицом: довольно красивый, с темно-русыми волосами. Глаза только были черные. Но в облике нага... Я, когда увидела его впервые, замерла от страха.
Ужас внушали его глаза. У них не было белка, точнее он был, но не был белым. Он был совершенно черным. Сама радужка глаза была чуть светлее и на черном фоне казалась выцвевшей, сероватой. Зрачок на свету отливал красным. Плечи покрывала жесткая чешуя, такая же чешуя покрывала локти и пальцы. По позвоночнику шли костяные наросты. Неострые, как у наагашехов, что я видела на гравюре, а плоские. Создавалось ощущение, что у него позвоночник снаружи находится. Хвост длинный, черный и мощный заканчивался острым костяным наростом. Приэтом он унаследовал отцовский властный характер. Так что неудивительно, что нагини его боялись. А человечки его не очень возбуждали. Это мне уже Аршавеше сказал.
Но мне Риалаш нравился. Аршавеше сказал, что у нас есть что-то общее. Оба прямые и острые, как копье. Наверное, поэтому мы оба быстро нашли общий язык. Наагасах даже слегка ревновал.
Отец наагасаха Лелайш был чень похожь на своего отца, а Аршавеше на них обоих. Матерью его была довольно милая нагиня. Госпожа Нориш была тоненькая, рыженькая, с золотисто-алым изящным хвостиком. Мне она напоминала девчонку. Она всегда легко краснела и очень заразительно смеялась. Господин Лелайш рядом с ней был очень огромным и слишком темным. И очень ревнивым. Он терпеть не мог, даже когда к ней приползали ее родные братья. Жена ласково называла его "мой жадный".
Сестра-близнец господина Лелайша, Амарлиша, к моему огромному удивлению оказалась женой наагариша Делилониса и очень похожей внешне на своего отца. У них было двое детей: сын и дочь. Сын, Нариш, уже был женат на девушке из песчаников. Так называли племя людей, проживающих в пустыне испокон веков. Младшая дочь наагашейда, незамужняя Роиша, рассказывала, что там была очень романтичная история. Песчаница решила обчистить хвост Нариша, когда тот был по торговым делам в Умабаре - столице песчаников. Песчаница была поймала на месте преступления и там же соблазнена. Что тут романтичного, я не поняла. Но девушку Нариш привез в свой дом уже сильно беременной. Сейчас их сыну идет седьмой год. Саму песчаницу зовут Зория. Она светло-русая и зеленоглазая, но совершенно непохожая на воровку. Слишком пугливая, постоянно прячется за спиной мужа. Что того полностью устраивает. Сам Нариш был очень похож на свою мать.
А его сестра Дарилья была хрупкой копией своего папочки и с нежными чертами лица своей мамочки. Приэтом хрупкость и нежность в ней были обманчивы. У нее был просто огненный характер. Она не могла сидеть на месте, ей постоянно нужно было двигаться. Приэтом она всегда принимала обиды близко в сердцу, вызывала тебя на честный бой. Но очень быстро эти обиды прощала или забывала. Она была смесью эмпульсивности и великодушия. Замуж пока не рвалась.
Вторая дочь наагашейда и нагашейдисы, Тейшарила, была замужем. Жила она уединено, при дворе бывала нечасто. Я видела ее четыре раза, по одному разу в год. В остальное время она либо принимала гостей у себя, либо ненадолго приезжала с визитом к кому-то одному из родственников. Ее муж наагалей Тер предпочитал собственный дом всем остальным, но жену сопровождал всегда. Молчаливый и весь серый: волосы серые, хвост, глаза... Аршвилоше сказал, что наагалей Тер проводник духов. Он мог с ними разговаривать. Это довольно редкий дар, а сам наагалей не любит появляться на публике. Тейшарила любила путешествовать и наткнулась на будущего мужа в его же глуши. Там и осталось к вящему неудовольствию наагашейда. У этих двоих родилась дочь. Девочке еще только пятьдесят два года, поэтому она живет под бдительной папиной опекой. Я видела ее один раз. Симпатичный ребенок с темно-русыми волосами и серыми глазами, но немного пугливый. Предпочитает быть рядом с отцом.