Глостер осадил коня и, сдерживая дыхание, прислушался, надеясь различить топот копыт Миража. Однако не услышал ни звука. Пуп Вельзевула! Наместник Севера Англии, брат короля, Верховный стюарт королевства вынужден, будто мальчишка, гоняться за этой охмелевшей от скачки вдовушкой. Ричард оглянулся. Отставшие копейщики скакали далеко в долине. Он решил не дожидаться их, поправил сбившийся от скачки упланд и медленно поехал среди замшелых стволов.
– Анна!
Было тихо, лишь хрустел прошлогодний папоротник под копытами коня. Где-то пискнула мышь. Деревья, скрюченные и истерзанные ветром на вершине, становились стройнее и росли гуще, по мере того как Ричард спускался по склону. Между светлыми стволами старых буков там и сям чернел глянцевый остролист. Прямо среди зарослей попадались крупные валуны, окруженные еще голыми кустами самбука и жимолости. Анна не могла здесь скакать, как на открытом пространстве, и Ричард снова стал звать ее, но вскоре оставил эти попытки, поняв, что Анне просто захотелось побыть без него. Разумеется, она признательна ему за все, что он сделал, но они по-прежнему остаются чужими. Так это или нет, но герцог не привык оставлять незаконченным то, что задумал.
Проехав лес, он двинулся по противоположному склону холма. Под тонким слоем дерна, покрывавшего склон, лежали известняковые породы, и иногда копыто коня срывалось и скользило. Когда же Ричард миновал холм, перед ним открылось дикое и пустынное нагорье, где между каменистыми пригорками и зеленеющими топями попадались отражающие небо озерца, кое-где окруженные плакучими ивами, склонившими свои ветви к воде. Эти открытые болотистые пространства носили название Мэлхемских пустошей. Ручьи, вытекавшие отсюда, питали большое озеро, вокруг которого раскинулись богатые дичью угодья. Ричард неплохо знал эти места. С холма виднелись мили и мили заболоченных равнин. Когда Ричарду случалось проезжать здесь по пути в свой замок Скиптон, он не отказывал себе в удовольствии поохотиться тут с соколом, но никогда не забирался далеко, так как местные жители никому не советовали приближаться к топям.
Ричард поскакал по гребню холма, а затем начал спускаться с крутого склона, изрезанного овечьими и козьими тропами. Внизу, в узкой извилистой щели, бежал в сторону болот бурный ручей. Здесь наконец Ричард увидел Анну.
Он так резко рванул поводья, что конь под ним взметнулся на дыбы, осел на задние ноги, заскользил по щебню и заржал. Анна, неторопливой рысцой ехавшая вдоль ручья, оглянулась, заметила Ричарда и также остановила лошадь.
Какое-то время герцог не отрываясь глядел на нее. Анна держалась в седле удивительно ловко. Конь переступал под ней с ноги на ногу, и она грациозно покачивалась, положив на колено хлыст. Она помахала ему рукой и что-то крикнула. Слов он не разобрал.
«Крест честной, а ведь из нее и в самом деле выйдет великолепная герцогиня! Анна Невиль, дочь великого Делателя Королей…»
Ричард давно решил, что эта женщина станет его женой, но сейчас думал только о словах настоятельницы. Весна, солнце, бурлящие соки жизни – и женщина, которая по природе своей… Ричард усмехнулся. Что ж, ему это только на руку. К тому же Анна так расцвела с весной… И эта красавица будет принадлежать ему одному – хромому, горбатому калеке.
Он тронул поводья. Перебирая ногами и скользя по каменистой осыпи, конь начал спускаться по склону. Анна ждала его у ручья. Выбравшись на более пологий склон, Ричард пришпорил коня, и тот пошел галопом. Когда они оказались рядом, герцог рванул повод так, что брызнула пена.
Анна с улыбкой собиралась что-то сказать, но Ричард не дал ей времени. Бросив поводья, он одной рукой обхватил Анну за талию, другой сжал ее затылок и, притянув к себе, поцеловал. Ее губы были сомкнуты, словно обтянуты шелком, и Ричард испытал удовольствие, заставив их разомкнуться, подчиниться, пока его зубы не соприкоснулись с ее зубами. Поначалу Анна даже не сопротивлялась, слишком пораженная, потом вздрогнула и попыталась вырваться, упираясь в его плечо. Кони заволновались, но Ричард продолжал удерживать Анну, вынуждая ее перегнуться в седле, и, лишь ощутив резкую боль от укуса, он охнул и разжал объятия. Их кони тут же разошлись, и Анна едва удержалась в седле.
Ричард коснулся рукой губ и, прищурясь, посмотрел на Анну. Дыхание его стало тяжелым.