Я пытаюсь успокоиться и делаю глоток мохито.
– Куда?
– Мы пойдем покупать обувь. Мне нужно что-нибудь подходящее к моему наряду для репетиции ужина. Мы собираемся завтра днем.
– Не могу. Мне нужно закончить свою работу о роли контролирующих органов в ветеринарной практике.
Ромина дважды моргает, а затем начинает хихикать.
– Я действительно не понимаю, зачем ты себя так мучаешь. Ветеринарная практика? На самом деле?
– Вы представляете, что вся ваша ценность в этой жизни состоит только в том, что вы можете сделать для процветания семьи? – спрашиваю я. – Что ваши таланты и опыт не пригодятся для развития общества в целом, даже если вы этого хотите, а только ради прибыли семьи? Но в нашем мире никто не обращается за советом к женщине, даже если она блестящий эксперт в какой бы то ни было области. И, как женщина, я просто средство для поддержания хороших деловых отношений или укрепления позиций мужчины в организации. Я выбрала ветеринарию, потому что люблю животных и потому что эти знания приносят пользу мне. Не коза ностра. А только мне.
За столом воцаряется неловкое молчание. Конечно, мне не следовало быть такой резкой, но просто не могла больше держать язык за зубами.
– Пойду подышу свежим воздухом, – говорю я и, схватив сумочку, выхожу из-за стола. Пока иду, это странное ощущение преследует меня, но все еще не могу точно определить его причину.
За последние десять минут в баре стало не протолкнуться, так что мне приходится протискиваться между людьми. За стойкой шумит и спорит группа мужчин, а бармен пытается всех успокоить. Из-за общей конфликтной атмосферы и тяжелого запаха алкоголя, витающего в воздухе, я задыхаюсь, когда шагаю по узкому коридору к выходу.
Я выхожу на улицу и делаю глубокий вдох. Справа от меня четверо людей прогуливаются и курят. Желая держаться от них подальше, я поворачиваю налево и иду по тротуару до угла здания. Музыка и раскатистый смех из бара доносятся и сюда, в этот переулок, но здесь гораздо спокойнее, чем у входа. Закрыв глаза, прислоняюсь спиной к холодной кирпичной стене и, наконец-то, вдыхаю свежий воздух. Я люблю гулять со своими подругами, но иногда всего этого становится слишком много.
– Ты подхватишь воспаление легких, тигренок.
Я напрягаюсь и распахиваю глаза. Мой длинноволосый незнакомец стоит, прислонившись к противоположной стене, скрестив руки на груди и склонив голову набок. Мое сердце парит от его близости. Он снова одет во все черное: костюм, который выглядит сшитым на заказ и дорогим даже при слабом освещении, и расстегнутое пальто поверх него. Я не замечаю никакого оружия, но подозреваю, что у него оно далеко не одно. Каждая молекула воздуха вокруг него, кажется, посылает очень четкое сообщение: «Опасность! Угроза! Не подходи!» Я игнорирую предупреждение и хочу быть ближе к нему, а не дальше.
– Мне нужно подышать свежим воздухом, – шепчу. И вот снова это странное чувство, словно невидимые руки слегка поглаживают мою кожу. И раньше я почувствовала именно его.
– Вижу, ты нашла шарф. – Он переводит взгляд на мои волосы.
– Он был привязан к ручке моей двери. Трудно не заметить.
Он просто кивает. Никаких объяснений, откуда знает, где я живу, или почему оставил шарф там.
– Ты выглядишь хорошо, – добавляю я. – Сегодня обошлось без кровавых ран?
– К сожалению, нет.
Я приподнимаю бровь.
– К сожалению?
– Мне очень нравятся наши маленькие приключения врача и пациента. Может, в следующий раз, когда в меня выстрелят или ударят ножом, я снова найду тебя.
В груди все сжимается при мысли, что его снова ранят. Пусть это и приведет его ко мне. И я смогу его коснуться. Возможно даже, он снова поцелует мои пальцы, как и в две предыдущие наши встречи. Так по-особенному он меня благодарит. И все же не хочу, чтобы в него стреляли.
– Пожалуйста, не надо.
Он внезапно напрягается, его глаза вспыхивают.
– Пожалуйста, не дай себя подстрелить или порезать, – уточняю я. – Что ты здесь делаешь?
– Этот район не безопасен. Я присматриваю за тобой.
– Я могу себя защитить.
– Да, не сомневаюсь, что можешь. – Оттолкнувшись от стены, он идет ко мне, но останавливается на расстоянии вытянутой руки. – Повернись.
Я смотрю ему в глаза, пока он возвышается надо мной, как прекрасный темный призрак. В этой ситуации нет ничего даже отдаленно нормального. Непринужденно болтаю с незнакомцем в пустынном переулке, словно мы соседи, которые случайно встретились. Он опасный человек и следил за мной. Кто в здравом уме так ведет себя? Просто верх глупости.
И все же... Я медленно поворачиваюсь к нему спиной.
Он накидывает мне на плечи пальто. Оно все еще хранит тепло его тела, и чувствуется слабый запах его одеколона. Не властный, резкий аромат, который предпочитают многие мужчины из коза ностра, из-за чего их трудно отличить друг от друга, а скорее приносящий с собой уют и спокойствие. Что-то свежее и дикое, как горный ветер.
– Спасибо, – говорю, поворачиваясь к нему лицом.
– Сегодня вечером не будешь петь?
– Здесь неподходящее место.
– Гм... Я не очень разбираюсь в музыке, но пела ты очень плохо.
– Я знаю, – отвечаю с улыбкой. Никто из знакомых парней никогда не сказал бы мне подобного. Они осыпали бы меня фальшивыми комплиментами, говоря, как прекрасно пою, потому что, по их мнению, именно это я и хочу услышать.
– Так зачем же ты тогда пела?
– Это весело. А еще потому что это заставило мою сестру смеяться.
Он морщит лоб.
– Ты хочешь, чтобы сестра смеялась над тобой?
– Она смеялась не надо мной, а из-за меня.
– А это не одно и то же?
– Вообще-то, нет. Родные и настоящие друзья никогда не станут смеяться над тобой, не важно, какую глупость ты совершишь.
– Гм... никогда не думал об этом. – Он отступает и снова прислоняется к стене, скрестив руки на груди, как и раньше. Черная ткань рубашки обтягивает его мускулистые руки и широкие плечи.
Я краснею, когда вспоминаю, как он сидел передо мной — без рубашки — в тот день в ветеринарной клинике. Такой мужчина как он очаровал бы любую женщину. Не могу сказать, что не представляла его обнаженным. Но восхищение моим незнакомцем выходит за рамки физического влечения. С одной стороны, он появляется ни с того ни с сего, чтобы вскоре снова исчезнуть, и после нашего недолгого общения у меня остается несколько загадочных ответов и еще больше вопросов. Он для меня настоящая загадка. С другой стороны, он прямо признался, что преследовал меня. Любая здравомыслящая женщина на моем месте убежала бы далеко и быстро, крича во всю глотку. А что я? Я же хочу узнать его получше.
– Можно кое о чем спросить тебя? – нарушает тишину его скрипучий голос. И у меня по коже словно проходит вибрация.
– Конечно, – выдыхаю я.
– Что это за трава?
– Что?
– Те зеленые штуки на твоем подоконнике?
Я приподнимаю бровь.
– Откуда ты знаешь о моих растениях?
– С крыши дома напротив открывается хороший вид на твою квартиру. Я видел, как ты опрыскивала листья, когда приходил в прошлый раз.