Мне уже на все наплевать. Я потерял своего тигренка. Все остальное бессмысленно, включая мою жизнь.
Разбитый грузовик стоит именно там, где и сказал пилот. Когда открываю заднюю дверь со стороны водителя, свет в кабине остается выключенным. Я собираюсь положить вещи внутрь, и тут чувствую острую боль в затылке. Годы тренировок, наконец-то, дают о себе знать. Развернувшись, я выдергиваю дротик из шеи.
Моя рука тянется к пистолету, но пальцы, кажется, потеряли способность удерживать оружие. Он выскальзывает у меня из рук и с глухим стуком падает на землю. Я пытаюсь сморгнуть пелену, застилающую мне глаза. Это не помогает. Меня шатает, и я ударяюсь спиной о борт грузовика. Приближаются размытые фигуры дюжины мужчин, их фонарики ослепляют меня.
– А кто это у нас тут? – произносит голос с сильным акцентом. – Этот ублюдок все-таки не соврал.
Передо мной материализуется лицо мужчины. Даже с затуманенным зрением я узнаю его по документам, которые Крюгер прислал мне вчера. Альфонсо Мендоса. Лидер мексиканского картеля. Моя цель.
– Ты, видимо, здорово разозлил Крюгера, – смеется мексиканец. – Он попросил, чтобы мы преподали тебе урок, а потом отправили обратно, как только ты запомнишь, как лаять по команде. – Он наклоняется ближе. – Но, думаю, мы тебя оставим себе.
Мексиканец срывает ружье с плеча, и холодный металл ствола ударяет мне в висок.
Глава 24
Нера
Скрежет открывающейся двери напротив нарушает тишину в мрачной комнате, и входит Массимо. Тяжело принять, что этот устрашающего вида мужчина в тюремной робе и есть мой сводный брат. Все эти годы, думая, как он живет в тюрьме, я почему-то всегда представляла его в костюме.
Массимо идет к стулу по другую сторону стола, и слышится звон цепей на его лодыжках. Охранник поднимает его за запястье и пристегивает наручником к железной петле в столе. Массимо бросает взгляд на камеру в углу под потолком. Охранник кивает и уходит. Красная лампочка, указывающая на то, что камера включена, гаснет минуту спустя.
– Нера. – Массимо наклоняется вперед и кладет локти на металлический стол, отчего мускулы бугрятся на его руках, покрытых татуировками.
– Ты сказал, что нам нужно поговорить. – Я встречаюсь с ним взглядом.
– Я рассчитывал, что наша встреча произойдет раньше, но, к сожалению, обстоятельства нарушили мои планы.
Из обрывков разговоров между охранниками я поняла, что Массимо чуть не задушил какого-то парня, когда вернулся в тюрьму после похорон дона.
– Но сейчас ты здесь, и мне нужно, чтобы ты ввела меня в курс дела, – добавляет он.
– Леоне стал доном.
– Я знаю. Кто голосовал за него?
– Я не знаю. Меня не приглашают на семейные встречи.
– Спроси у Сальво.
Я выгибаю бровь.
– И он прям все расскажет мне.
– Да, теперь будет говорить.
– Спроси тогда у него сам. Он может прийти к тебе и рассказать все, что ты захочешь.
– Мне выгодно нынешнее положение Сальво – младший босс, без явных связей со мной.
– Откуда ты знаешь, что Леоне повысил его? – спрашиваю.
– У меня свои источники. Леоне что-нибудь решил по поводу ситуации с каморрой?
– Насколько я знаю, нет. Думаю, он попытается расплатиться с ними.
– Расплатиться с ними? – Он напрягается, и что-то опасное вспыхивает в его глазах. – За что?
– Они вложили деньги в наши казино.
Массимо стискивает зубы.
– Кто, черт возьми, позволил им вмешиваться в наш бизнес, не посоветовавшись со мной?
Как я и предполагала. Мой сводный брат все это время участвовал в семейных делах.
– Мой отец, – отвечаю. – Но идея принадлежала Леоне. Их план состоял в том, чтобы расплатиться с каморрой перед ежегодным собранием, чтобы семья ничего не узнала. В начале лета все пошло наперекосяк, но после смерти Алвино папа заключил новую сделку с Эфизио. И собирался объявить о партнерстве с каморрой на вечеринке, но его убили раньше.
– Гм. И кто еще знал, что Нунцио собирался сделать такое заявление?
– Он сказал мне. И Леоне тоже наверняка знал.
– Ты абсолютна уверена, что именно Леоне подал идею связаться с каморрой в первую очередь?
– Мне так сказал папа.
Массимо откидывается на спинку стула и начинает постукивать наручниками по металлическому столу – медленный ритм эхом разносится по комнате.
– Опиши мне вечеринку. Кто там был, и все, что произошло во время нее с того момента, как вы прибыли, до того момента, когда прозвучал выстрел.
Я глубоко вдыхаю и рассказываю ему все, что помню о той ночи. Это не занимает много времени. В тот вечер я была в эйфории под влиянием того, что произошло прошлой ночью, и ни на что не обращала особого внимания. Но я говорю ему все, что могу вспомнить. Массимо слушает, не перебивая, и с каждым словом его лицо мрачнеет.
– А Леоне не был на сцене с Нунцио? – спрашивает он, когда заканчиваю.
– Нет, он стоял в стороне, у столика с напитками.
Воцаряется тишина, и только позвякивание металла об металл слышится в комнате.
– Леоне хочет выдать меня замуж. Пока еще не решил, за кого. Или за члена албанской организации, или за Сальво.
– Хорошо. Я прослежу, чтобы он выбрал Сальво.
– Массимо, я не собираюсь выходить за него замуж. Или за кого-то еще. – Я встречаюсь с ним взглядом. – Я беременна.
Его глаза расширяются.
– Кто отец?
– Это не важно.
Массимо бросается вперед так неожиданно, что я вжимаюсь в спинку стула.
– Какой-то ублюдок обрюхатил мою сестру, и это не важно? – рычит он, натягивая цепи.
– Да, не важно. Он не из семьи.
– Он собирается жениться на тебе?
– Нет. Он... – Да кто же он, черт возьми, такой? – Он ушел.
Массимо пристально смотрит на меня, его ноздри раздуваются, затем медленно опускается обратно на стул.
– Избавься от ребенка.
– Я не собираюсь «избавляться» от своего ребенка!
– Нера, ни один мужчина из семьи не женится на женщине, которая беременна от другого. Особенно если эта женщина – дочь дона. Если родится мальчик, то в будущем как твой сын он может претендовать на место дона и семья его поддержит. Для остальных он всегда будет считаться угрозой.
– Статус дона не передается по наследству.
– Нет, не передается, но ты прекрасно знаешь, что простого родства с предыдущим доном достаточно, чтобы получить необходимую поддержку семьи.
– Я уеду.
– Коза ностра никого не отпускает. И ты это знаешь.
– Я попробую.
– И ты умрешь еще до рождения ребенка. Леоне убьет тебя. Точно так же как он убил твоего отца.
– Что?
– Серьезно? Ты еще не связала воедино все факты? – Массимо наклоняется над столом, пронзая меня взглядом. – Леоне никогда бы не допустил, чтобы твой отец расплатился с каморрой. Он организовал всю эту сделку только для того, чтобы позже «раскрыть» ее семье, представить твоего отца предателем и занять его место. Вероятно, он убедил Нунцио ничего не рассказывать мне об этом только по этой причине. И он без колебаний избавится от тебя, если это отвечает его интересам.