Луна скрыта за облаками, но сквозь них пробивается свет, освещая фигуру в черной одежде, которая сидит на дальнем краю и сосредоточенно смотрит на лужайку. Если раньше я благодарил судьбу за плоскую крышу, то теперь проклинаю. На моем пути нет преград, чтобы спрятаться за ними и незаметно подкрасться к этому сукину сыну. Не имея выбора, достаю пистолет и навинчиваю глушитель. Когда сицилиец поднимает руку к наушнику, вероятно, намереваясь связаться с остальными членами команды, я целюсь ему в затылок и посылаю пулю в полет. Парень дергается и падает лицом вниз на крышу, свесившись на краю.
Кровь просачивается сквозь мою рубашку, когда подхожу к телу, чтобы проверить пульс. Колющая боль в боку усиливается, стоит мне спрыгнуть на балкон внизу. Не слишком широкая площадка расположена над кабинетом, где я видел Неру. Свет, льющийся из комнаты на первом этаже, гаснет как раз в тот момент, когда бросаю взгляд через перила. Мое время истекло, а я все еще не расправился с последним киллером. Черт. С пистолетом в руке я открываю балконную дверь и проскальзываю в комнату.
Мне требуется время, чтобы сориентироваться, ведь я никогда не был в доме Неры, но изучил территорию и посмотрел чертежи здания в тот вечер, когда вернулся в Бостон, так что у меня есть общее представление о планировке. Ее комнаты находятся на верхнем этаже, но выходят на другую сторону дома. Я не теряю времени, бегу через гостиную, заваленную вещами и прочей ерундой, и выхожу в коридор. Передо мной только одна дверь.
– Да, на сегодня я закончила, Тимотео. – Слова Неры доносятся до меня из нижнего коридора, отдаваясь эхом в тишине. – Капо придут завтра в десять. Пожалуйста, приготовь конференц-зал.
Меня пронзает боль, но на этот раз она не связана с раной в боку. Прошло более трех лет с тех пор, как я слышал ее голос. Или находился так близко к ней. Нас разделяет не более нескольких десятков футов, но все равно кажется, что каждый дюйм этого расстояния – миля. Я зажмуриваю глаза на самое короткое мгновение – всего на удар сердца, чтобы запомнить мелодичный звук, – затем готовлю пистолет и открываю дверь в ее личные покои.
В комнате темно, но после ям грязного ангара Мендосы я привык видеть при слабом освещении, поэтому мне требуется меньше десяти секунд, чтобы убедиться, что моей добычи нет в комнате. Мне даже не нужно тщательно осматривать помещение. В моем деле охотник обычно развивает инстинкт, позволяющий ему чувствовать окружающую обстановку. С того момента, как я переступил порог комнаты, понял, что нахожусь здесь один. Но ненадолго.
Стеклянная дверь, ведущая на балкон, слегка приоткрыта. Я бы воспользовался именно этой точкой входа. Поскольку устранил человека на крыше, то предполагаю, что убийца попытается подняться с нижнего уровня. Я прохожу по ковру и сажусь в кресло возле книжной полки. Через открытые шторы открывается отличный вид на террасу.
На минуту меня охватывает жуткая тишина. Затем в коридоре раздается приглушенный стук каблуков по деревянному полу, и он все ближе. Кожа скрипит, когда сжимаю подлокотник свободной рукой, а внутри меня бушует буря. Встреча со своим тигренком не входила в мои планы. Увидеть ненависть и осуждение в глазах Неры, когда она найдет меня здесь, будет пыткой, хуже которой я еще не испытывал. Но мне все равно. Нет ничего, чего бы я не вытерпел ради нее. Я пережил, когда отпустил ее. Переживу и это. По крайней мере, достаточно долго, чтобы убедиться, что она цела и невредима.
Дверь комнаты открывается, и заходит Нера. На мгновение я забываю, как дышать, потрясенный ее видом. Ее близостью. Моя яркая звездочка, которая сияет даже в самом темном мраке. Я наблюдаю за ней, пока она идет к центру комнаты и оглядывается по сторонам, словно пытаясь заглянуть в тенистые углы. Как будто она уже делала это много раз... раньше.
– Давно не виделись, тигренок, – хрипло говорю я.
Нера застывает как вкопанная.
Делаю глубокий вдох и включаю лампу рядом с собой. Боже мой, Нера еще прекраснее, чем я помнил.
– Я думала, ты умер, – выдыхает она, на ее лице написаны шок и боль.
Так и было. И до сих пор. Мертв.
Я был мертв почти всю свою жизнь. Единственный раз, когда действительно чувствовал себя живым, – это тот короткий период, который провел с ней. Все дни до и после – это чертова пустошь.
– Скучала по мне? – спрашиваю я и тут же жалею, едва слова слетают с моих губ. Даже при слабом освещении вижу, как напрягаются ее мышцы. Я только усложняю ситуацию для нас обоих, но, похоже, не могу себя контролировать.
– Как скучать по человеку, имени которого я даже не знаю. – Голос Неры едва слышен, но улавливаю в нем легкое дрожание. Обида в ее лице теперь очевидна. Но замечаю и кое-что еще. Блеск в уголках ее глаз. Наверное, я самый эгоистичный сукин сын на свете, потому что при виде ее слез в груди разгорается огонь, и чувствую, как крошечная искра жизни возвращается в мое мертвое существование. Может, Нера действительно скучала по мне. Хоть немного.
Борясь с гравитационным притяжением звезды, я отвожу взгляд от лица Неры и сосредотачиваюсь на движении позади нее. Рука в черной кожаной перчатке вцепилась в перила балкона рядом с крюком для захвата. Последний из киллеров, наконец-то, решил появиться.
– Я тоже скучал по тебе, тигренок, – шепчу я. Подняв пистолет, прицеливаюсь в человека на балконе. – Не двигайся.
Часть вторая
Глава 30
Нера
Настоящее
Вилла Леоне, Бостон
Раздается звон бьющегося стекла позади меня и что-то большое с грохотом падает на пол. Мое сердце, кажется, вот-вот выскочит из груди, но я не двигаюсь с места. Он велел мне не шевелится, и когда дело доходит до моей безопасности... я полностью ему доверяю.
– Это последний, – говорит мой демон и медленно опускает оружие. – Позвони своей охране и скажи, чтобы они прочесали территорию и забрали тела. Одно лежит у фонтана в саду за домом. Еще одно – у дуба рядом с входной дверью. И еще один на крыше.
– А как же сигнализация? – спрашиваю я.
– Она не работает. Тебе нужно установить новую.
Я бросаю взгляд через плечо. На балконе лежит тело мужчины в черной одежде и с балаклавой на лице.
– Наемники?
– Да. Сицилийская команда. – Он кладет пистолет рядом с настольной лампой на приставной столик и стонет. – Поздравляю. Твоя голова сейчас стоит два миллиона.
Во мне поднимается страх. Что-то не так. Я бросаюсь к нему, хватаю лампу и направляю на него. Спереди и сбоку его рубашка пропитана кровью, а также капает на обивку стула.
– Черт. – Я опускаюсь на колени между его ног и начинаю расстегивать его рубашку. – Пуля?
– Нож. – Он обхватывает мою щеку рукой и приподнимает мою голову. – Рад снова видеть тебя, тигренок.
Я сжимаю губы, чтобы скрыть дрожь, и заглядываю ему в глаза, и внезапно мне кажется, что и не было этих четырех лет разлуки. Те же глаза. Все такие же затравленные. Но в их глубине есть новые тайны.