Закончив осмотр последней машины, Кай бросает зеркало на палочке обратно парню и направляется к воротам, где устанавливают новое оборудование для наблюдения.
– Пойду проверю Люсию. – Я оставляю сестру подглядывать в окно и спешу через большую гостиную.
Как жена дона, я должна была жить с мужем, но, приехав в дом Батисты, ясно дала понять, что не намерена делить с ним свою жилплощадь. В то время ему уже было трудно подниматься по лестнице, поэтому он в основном пользовался первым этажом, где находился его кабинет и другие рабочие помещения. Я заняла второй этаж из двух апартаментов – одни для себя и другие для Зары. Она заняла меньшие апартаменты, выходящие на задний двор, а мне достались просторные трехкомнатные апартаменты, которые я переделала по своему вкусу.
Я направляюсь в свою спальню, где Люсия отдыхает после обеда. Обычно она дремлет в своей комнате, но когда после обеда уснула в моей постели, я не стала ее будить.
Когда прохожу мимо кухни с открытой планировкой слева, в поле моего зрения попадает куча разноцветных магнитов на холодильнике. Люсия любит с ними играть – очень часто, – поэтому некоторые из них обломаны или их пришлось склеить. Я делаю крюк и останавливаюсь перед мозаикой из сувениров. Они кажутся совершенно неуместными в современной белой кухне. Я провожу пальцами по магниту с изображением моста, по центру которого идет длинная диагональная трещина, и грустная улыбка появляется на лице. Это тот самый магнит, который он мне принес. В ночь злополучной вечеринки я хотела переставить его на центральное место, но магнит выпал у меня из рук. Вспоминая тот момент, теперь кажется, что это было некое предзнаменование.
Кай
– Я хочу, чтобы записи с камер наблюдения поступали на пульт охраны, на главный компьютер в офисе на первом этаже и на мой ноутбук, – говорю я специалисту по безопасности, который возится с главным блоком сигнализации на стене. – Да поживее.
– Хм... Не думаю, что в этом есть необходимость, сэр. Все записи передаются в наш штаб, и у нас есть команда, которая будет следить за ними круглые сутки.
Я делаю угрожающий шаг к нему и пронзаю его взглядом.
– Конечно-конечно. – Мужчина отступает на два шага. – Без проблем.
Я киваю и иду к машине, припаркованной на подъездной дорожке на некотором расстоянии от других автомобилей. Кейс со снайперской винтовкой лежит на заднем сиденье, поэтому сначала достаю его, а затем открываю багажник. Справа в багажнике две большие спортивные сумки, в которых хранится мое дополнительное оружие, но решаю пока оставить их и взять только сумку с одеждой.
Ко мне подошел невысокий мужчина в костюме, напоминающем пингвина, и сообщил, что моя комната готова и находится на втором этаже здания для персонала. Я оглядываюсь через плечо в сторону здания, о котором идет речь. Оно расположено почти в двухстах футах от главного дома. Не пойдет. Зная, что мне снова предстоит «бой», я оставляю снайперский кейс в багажнике и направляюсь к парадной двери виллы Леоне.
В прихожей горничная занята мытьем стеклянных дверей, ведущих в кабинет. Заметив меня, она бросает тряпку на пол и поспешно уходит. Видимо, это та счастливица, которой пришлось убирать кровь в зале для совещаний.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я осматриваюсь вокруг, отмечая детали, которые упустил, когда разведывал дом утром. Стены обшиты деревянными панелями. Кругом картины маслом в огромных витиеватых рамах. Здесь же огромные старинные механические часы. Хрустальная люстра и соответствующие бра на стенах. Дом выглядит как музей. И даже пахнет как в музее. Ничто в этом помещении даже отдаленно не напоминает комнаты моего тигренка. У нее все современное, как в ее прошлой квартире. Даже садовые травы до сих пор растут в горшках вдоль стен и окон.
На лестничной площадке две двери. Та, что справа, ведет в отдельный блок. Я воспользовался балконой дверью, чтобы попасть внутрь прошлой ночью, после того как разобрался с киллером на крыше. Двойная дверь передо мной ведет в апартаменты Неры. Я берусь за ручку и вхожу внутрь.
Нера стоит у барной стойки, отделяющей кухню от столовой, на ее лице написаны растерянность и тревога. На мраморной столешнице перед ней стоит желтая миска в форме сердца, частично наполненная порезанными кусочками апельсинов и яблок. На разделочной доске лежит половинка яблока.
– Что ты здесь делаешь?
– Я буду жить там, где ты. – Я киваю в сторону большого коричневого дивана по середине гостиной. – Как раз подойдет.
– Мы так не договаривались. – Ее голос кажется спокойным, но в нем чувствуется едва уловимая нотка паники.
Я подхожу к столу и останавливаюсь напротив нее. В центре стола в глиняном горшке растет петрушка. От слабого аромата этой травы покалывает нос.
– Мы договорились, что я буду охранять тебя. Я не могу делать этого, оставаясь в отдельном здании.
Нера открывает рот, чтобы выдать несомненно язвительную реплику, но резко переводит взгляд влево. Я достаю пистолет и поворачиваю голову, чтобы проследить за ее взглядом. Мой взгляд падает на открытую белую дверь в другом конце комнаты, и все внутри меня замирает. В дверном проеме стоит крошечная девочка в розовой пижаме с белыми цветочками и прижимает к груди плюшевого медвежонка. Спутанные темно-русые волосы, так похожие на волосы моего тигренка, частично скрывают ее лицо.
– Мамочка, я пить хочу, – бормочет девочка и сонно трет глаза тыльной стороной ладони.
Я дергаюсь, как будто кто-то вонзил нож мне в сердце. Весь воздух покидает мои легкие, и лавина чувств обрушивается и сдавливает грудь.
Шок.
Боль.
Предательство.
Я опускаю пистолет и делаю шаг назад, не сводя глаз с девочки.
Вернувшись в Бостон, я поклялся, что на сей раз не подойду ближе, чем это необходимо для обеспечения безопасности моего тигренка. Феликс сообщил, что она вышла замуж, но больше этот сумасброд ни о чем не упоминал. Мне и в голову не приходило, что у нее от покойного мужа есть ребенок.
Нера бросается к дочери и берет ее на руки. Девочка опускает подбородок на плечо Неры и поднимает голову, ее невинные глаза блестят, когда она с интересом наблюдает за мной.
– Это Люсия. – Голос тигренка проникает в оцепенение, которое накрыло меня с головой. – Моя дочь.
Я хватаюсь за край стола, стискивая его изо всех сил, и закрываю глаза. Я не вправе испытывать эту душераздирающую боль и одновременно гнев, но обе эмоции раздирают меня изнутри.
– Прости, я не знал, – с трудом выдавливаю из себя и отпускаю мраморную столешницу, за которую держался, как за спасательный круг. Конечно, Нера не хочет, чтобы кто-то вроде меня находился рядом с ее ребенком. – Я отнесу свои вещи в комнату для персонала.
Подхватив сумку, я направляюсь к двери. Мысли крутятся в голове, но знаю, что все получится. Днем буду обходить территорию и держаться подальше от Неры, но ночью я ни за что не оставлю ее и девочку одних и без охраны в доме. Я просто возьму спальный мешок из багажника и устроюсь за дверью, как только все лягут спать.