Одной рукой она скользит вниз, хватает меня за подбородок и имитирует мой захват. Наши дыхания смешиваются, и мы, не мигая, смотрим друг на друга. Когда она крепко хватает меня за волосы, по коже головы пробегает боль и передается к пульсирующему члену внутри ее спазмирующих стеночек, разжигая желание кончить.
– Не смей, черт возьми, снова меня бросать, – цедит она сквозь зубы.
– Более девяноста девяти миллионов, – рычу я, продолжая вколачиваться в нее. – Именно столько секунд я провел без тебя. И каждая из них была похожа на смерть, Нера. – Я прижимаюсь к ее рту. – Больше никогда.
Мои глаза прикованы к ее глазам, когда снова и снова вхожу в нее. Комод дребезжит от нашего неослабевающего ритма, ударяясь о стену с каждым толчком моих бедер. Тихие хныканья Неры превращаются в стоны, пылкие и все более громкие. Я провожу ладонью по ее губам.
– Прикуси, тигренок.
Зубы впиваются в мою плоть. Свободной рукой я хватаю ее за ногу, раздвигая пошире. С каждым толчком член входит все глубже, давление во мне нарастает. Мы не можем быть ближе, чем сейчас, но этого все равно недостаточно. Я увеличиваю темп и вхожу в нее с дьявольской скоростью. Она крепче сжимает зубы на моей руке.
При свете ламп я могу рассмотреть все тонкие черты ее красивого лица. Ее блестящие глаза, мерцающие, как две далекие звезды. Идеальный изгиб ее розового рта. Миниатюрный носик пуговкой. Все черты ее лица запечатлены в моей памяти, и все равно я не могу перестать смотреть на нее.
Толчок. Моя! Еще один. Еще один. Комод шатается. Мой тигренок! Моя яркая звездочка. Я должен отступить, успокоиться – я слишком груб с ней, но не могу. Что, если это всего лишь сон? Что, если проснусь, а ее здесь не будет? Я вхожу в нее быстрее. Сильнее. Глубже.
Ее темно-русые волосы полностью распущены, и они прилипли к ее влажным от пота щекам. Тяжелое дыхание, обдувающее мою кожу. Запах бурного секса. И приглушенные звуки, которые вырываются из ее горла.
Моя. Всё мое.
Нера начинает дрожать, ее влагалище пульсирует вокруг члена. Когда она отпускает мою руку, я прижимаю ее к себе и впиваюсь в ее рот, заглатывая ее крик, когда она достигает кульминации. Волна за волной дрожь сотрясает ее тело. Я не свожу с нее взгляда во время каждого прилива и отлива. Мой прекрасный тигренок. Мой якорь. Она срывается в бездну удовольствия из-за меня.
Но одного раза мало. Мне нужно увидеть это снова. Прямо сейчас. Я вытаскиваю член и большим пальцем массирую клитор медленными, но твердыми движениями. С губ Неры срывается стон, и она выгибает спину, закрывая глаза.
Свободной рукой я беру ее за подбородок и слегка сжимаю.
– Посмотри на меня.
Она распахивает глаза, сияющие, как свет звезды, которую я так давно пытался поймать.
– Я хочу, чтобы ты снова кончила, тигренок. Я буду брать тебя снова и снова, пока не поверю, что ты не плод моего воображения, а настоящая, в моих объятиях. Мне нужно видеть, как ты кончаешь под моими прикосновениями. Снова. И снова. – Я ввожу в нее два пальца и шепчу ей на ухо: – Я буду трахать тебя до тех пор, пока мой чертов член не сломается и пока не поверю, что ты со мной и мне это не снится. Ты моя. – Я загибаю пальцы внутри нее. – Ты поняла меня, тигренок?
– Да, – лепечет она.
– Хорошо. – Я вытаскиваю пальцы и слизываю соки. Затем вгоняю в нее пульсирующий член.
Тяжелые вдохи. Стоны. Пыхтение. Наш пот смешивается, когда я без устали вбиваюсь в нее, с каждым толчком загоняя член все глубже. Глубже. Сильнее. Снова. Снова. Я почти теряю сознание, когда Нера впивается ногтями в мои плечи, раздирая кожу. Ящики комода грохочут, и сквозь удары и шлепки нашей обнаженной плоти раздается громкий треск. Чертов комод сейчас сломается. Подхватив Неру под попку, я сдвигаю нас влево и прижимаю ее к стене рядом со сломанной мебелью.
Каждый раз, когда погружаюсь в нее, Нера глубоко вдыхает, слегка ахая. Боже мой, она так чертовски красива, а ее стоны сводят меня с ума. Я ускоряю темп, не сводя с нее взгляда. Знаю, что теряю контроль, но не могу себя сдержать.
– Я так чертовски сильно люблю тебя, – хриплю, наслаждаясь ощущением ее дрожащего тела в руках, и тем как ее влагалище спазмирует вокруг моей длины. С ее губ срывается тихий стон, а затем она бьется в моих объятиях.
– Я тоже люблю тебя, демон, – с хрипотцой отвечает Нера.
– Хорошо, – хрипло говорю я и прижимаюсь к ее губам. – Потому что теперь мы переходим на кровать.
Нера
– Сколько человек тебе нужно, чтобы я убил?
Я поднимаю голову с груди Кая и сужаю глаза.
– Пока никого. Пожалуйста.
– Кто-то выложил два миллиона за то, чтобы тебя убили. Я убью всех, кто видел этот заказ, чтобы убедиться, что ублюдок не сможет его выполнить.
Я бы улыбнулась его словам, если бы не была уверена, что он говорит совершенно серьезно.
– Мы заключили сделку, демон. Когда узнаю, кто охотится за моей головой, ты волен делать с ним все, что захочешь. Но ты не будешь вмешиваться в то, как я веду это дело.
– О, я найду того, кто посмел тебя обидеть, – рычит он. – И когда найду, стану наслаждаться его криками, пока буду отрывать ему руки. И ноги. А потом откручу его гребаную башку и насажу ее на кол, пусть гниет.
– Не думаю, что потребуется предупреждение такого масштаба.
– Это будет не предупреждение, а обещание всем остальным. – Он целует меня в подбородок. – Ты расскажешь мне о ней? О... нашей дочери.
Я улыбаюсь и снова опускаю голову ему на грудь. А потом рассказываю ему.
Я рассказываю ему, как у меня отошли воды, когда была на встрече с капо. Как она казалась мне самым красивым ребенком, когда мне впервые вручили ее, хотя и кричала, как баньши. О первом слове Люсии (Нет!). О ее любимых игрушках и песнях. О том, как она укусила Адель, одну из горничных, когда та попыталась забрать у нее плюшевого мишку, чтобы помыть. Я рассказываю Каю обо всем, что приходит мне в голову, пока мои губы не немеют от разговоров. Он слушает молча, прижимая меня к себе, а его грудь быстро поднимается и опускается. Даже когда у меня заканчиваются истории, он не произносит ни слова, продолжая гладить мою спину дрожащими пальцами.
– Я фотографировала ее почти каждый день. Хотелось запечатлеть все большие и маленькие моменты, чтобы не забыть их. И... и чтобы показать их тебе, если ты однажды вернешься, – шепчу я в темноту. – Ты расскажешь мне, где ты был все это время?
– В аду, тигренок. Вместо того чтобы видеть, как рождается моя девочка, я был в аду. Где мне и место.
Я поднимаю голову, пытаясь разглядеть его лицо, но вокруг слишком темно. Перекинув ногу через его бедра, я забираюсь сверху и прижимаю ладони к его щекам. Они влажные.
– Твое место здесь, – говорю я. – Со мной. И с нашей дочерью. Но мне нужно знать, Кай. Нужно знать. Никакой лжи. И больше никаких секретов.
Я слышу стук его сердца, чувствую движение его груди под собой. Медленные, глубокие вдохи. Его ладони лежат на моей спине, поглаживая кожу.
– Я могу вынести многое, Нера, но видеть тебя с ненавистью в глазах? Этого я не мог вынести. Поэтому проводил дни и ночи, следуя за тобой или притаившись на крыше напротив твоей квартиры. Наблюдал за тобой. То, что ты была так близко, но в то же время так недосягаема, стало худшей пыткой. Я не хотел, чтобы ты увидела меня той ночью. – Его рука скользит по моей спине и зарывается в волосы. – Я слышал тебя, понимаешь? Когда ты кричала с крыши в темноту.