Билли вынул приемники и разложил их на стойке. Съемная дека была сделана так, что хозяин мог вытащить ее за секунду и взять с собой или запереть в багажнике… Никаких проводков перерезать не надо, просто нажимаешь кнопочку и готово. Мечта для ленивых воров.
Деннис вернулся к стойке, листая каталоги аппаратуры фирм «Блаупункт» и «Альпина». Он проверял цены.
Билли сунул в рот сигарету, но, вспомнив о запрете, положил зажигалку обратно в карман.
— Ты все так же работаешь со своим рыжим приятелем? Кажется, его зовут Гарри?
— Гаррет.
— Неважно, — пожав плечами, сказал Деннис, облизал палец и перевернул страницу.
Билли постоянно придирается к своему приятелю, унижает его, считает тупицей, однако Гаррет устроил так, что именно Билли рискует, занимаясь продажей краденого. А Гаррет потом звонит Деннису и проверяет, сколько тот заплатил… Ведет учет, а Билли и невдомек. У Гаррета мозги на месте, а вот у Билли интеллект на уровне травы.
Тем временем Билли, прислонившись бедром, обтянутым голубыми джинсами, к стойке у двери, от нечего делать посматривал вокруг. Деннис в основном промышлял скупкой и продажей краденого, но приторговывал и пивом, и более крепкими напитками, беря в ночное время вдвое против обычной цены. Не так уж много, наценка как в ресторанах. Деннис предпочитал получать с покупателей наличными, но не гнушался и бартером. Поэтому один из углов подвала напоминал магазин верхней одежды — там стояли деревянные кронштейны с множеством рубах, пиджаков, курток. Билли попытался представить себе, как можно настолько хотеть выпить, чтобы отдать последнюю рубаху, если не хватает на бутылку, но так и не смог.
— По сорок долларов за магнитофоны «Альпина», — сказал Деннис. — Кроме вот этого. За этот я дам пятьдесят. За приемники «Блаупункт» — по шестьдесят. И двадцать за съемный магнитофон. Не нравятся мне эти кнопки. Стукнешь по ним чем-нибудь, они и повываливаются все. И что я тогда с ним буду делать?
— Ни фига, — ответил Билли.
— Посчитай, сколько это будет вместе, мальчик. Шестьсот пятьдесят долларов. Неплохая плата за то, что ты гуляешь и бьешь стекла в машинах. Ты, может быть, иногда этим и просто так занимаешься? За бесплатно, а?
— Я никогда ничего не делаю просто так, — сказал Билли.
Деннис ухмыльнулся и стал складывать аппаратуру обратно в коробку.
— Я сам, — сказал Билли. — Ты еще уронишь какой-нибудь приемник, что я буду тогда с ним делать?
Деннис почесал подбородок. Он был небрит, и в тишине подвала Билли отчетливо услышал сухой шорох щетины.
— Ну ладно, пусть будет семьсот, — сказал Деннис.
— Восемьсот, — возразил Билли.
Деннис порылся в заднем кармане штанов и вытащил пачку пятидесятидолларовых купюр. Отсчитав четырнадцать бумажек, он положил деньги на стойку.
— Семьсот. Бери или не бери — твое дело.
Билли подхватил съемный магнитофон, сунул его под куртку и положил деньги в карман джинсов.
Деннис с секунду смотрел на него пристально, потом кивнул и сказал:
— А ты стойкий парнишка. Мне такие нравятся. Далеко пойдешь, если тебя не сцапают.
— Кто же меня поймает, — расхохотался Билли, — если я сам себя догнать не могу?
Но когда он ехал домой в своем замызганном «пинто», с испорченным обогревателем, всю дорогу счищая наледь с лобового стекла, Билли терзала такая злоба, что ему хотелось что-нибудь расколотить вдребезги или разрыдаться.
Семьсот баксов за неделю ползанья по проулкам, автостоянкам и чужим гаражам. И половину он должен отдать Гаррету. Значит, остается всего триста пятьдесят. Паршивые триста пятьдесят долларов! Билли умножил это на четыре недели. Тысяча четыреста. А еще на двенадцать… Цифры путались в голове. Трудно думать, считать и вести машину… Что-то около шестнадцати или семнадцати кусков в год. Мелочь.
Он выбросил окурок в окно, зажег новую сигарету. Шестнадцать кусков в год! Это только на сигареты! А его уже дважды брали, Деннис об этом не знает. И отвозили в центр временного заключения в Уиллингдоне. Через два месяца ему стукнет восемнадцать. И тогда подростковая халява закончится. Деннис подбросил ему пишу для размышлений. Вдруг его возьмут и засунут на пару лет в этот хлев, в тюрьму? И наступят для него трудные времена.
И за что? Ради чего? Триста пятьдесят долларов в неделю! Едва хватает, чтобы сводить концы с концами. Не может же он всю жизнь жить со своей чертовой мамашей!
Билли уже давно подумывал, что ему пора сменить занятие. На что-нибудь более рискованное, но лучше оплачиваемое. Банки рэкетировать не стоит. Он слышал, что в среднем с банка берут по куску и семьдесят процентов отстегивают полиции, чтоб не трогали. Никакой выгоды. Надо найти способ заработать массу денег, особо не рискуя своей задницей.