— Итак, я жду. Надеюсь, за то, что только что произошло в постели, мне не надо отчитываться? — ехидно поинтересовался Леонардо.
Сузан решительно отбросила волосы назад. Ну уж нет! Ему не удастся заморочить ей голову как обычно. Настала ее очередь знать всю правду. Больнее чем сейчас, ей уже не будет.
— Мне известно, что ты хотел купить «Хадсон» задолго до нашего знакомства, — сказала она, не сводя с мужа неприязненного взора.
— Это упущение с моей стороны. Если бы я знал, какая у владелицы компании красивая дочь, то непременно настоял бы на встрече с тобой, — обворожительно улыбнулся Леонардо.
— Не прикидывайся дурачком, Лео! Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — возмутилась она. — Мне обидно, что ты женился на мне из-за компании.
— Если ты действительно так считаешь, нам стоит серьезно поговорить, — мгновенно изменившись в лице, произнес он и прошел в спальню.
Ей ничего не оставалось, как последовать за мужем. Остановившись посередине комнаты, Леонардо пристально посмотрел на жену. Не выдержав взгляда, Сузан отвела глаза и увидела смятую постель. Какой смысл продолжать разговор, подумала она. Лео не отрицает, что ему была нужна компания, так что и говорить не о чем. Она решила покинуть спальню, но муж удержал ее, обняв за плечи и повернув лицом к себе.
— Ты не можешь бросить вот так обвинения и уйти. Поверь, когда я решил жениться на тебе, то меньше всего думал о какой-то там компании. Если помнишь, я спросил в первый же день нашего знакомства, не возникнут ли у тебя проблемы из-за того, что я владелец «Вальцони интернэшнл». Ты ответила, что нет.
— Но ты и словом не обмолвился о «Селко». Это подло с твоей стороны!
— Я полагал, что ты в курсе. Вся информация о корпорации «Вальцони» есть в твоем офисе. Зная твою дотошность, я просто не верю, что ты не удосужилась ознакомиться со всеми данными по «Селко». Так поступил бы любой уважающий себя бизнесмен, которому предлагают сделку, — с холодной рассудительностью возразил Леонардо.
Конечно, он абсолютно прав, вздохнула Сузан. Но если бы Леонардо представлял, какая обстановка царила тогда, накануне смерти ее матери, в семье и самой компании! Не желая соглашаться с доводами разума, она упрямо заявила:
— Весьма логичный аргумент, но я все равно не верю тебе. Мне все известно.
— Не все, — с мягкой улыбкой на губах ответил муж. — Ты очень молода и импульсивна и, как я уже говорил, делишь все только на белое и черное.
— Пожалуйста, избавь меня от нравоучений, — не сдавалась Сузан. — Мне известно, что ты выкупил долю Мартина Грея. Но будь уверен, я сделаю все, чтобы больше тебе не досталось ни одной акции. — И, выплескивая накопившуюся за неделю злость, Сузан продолжила: — Ты мне омерзителен! Ты подлый и презренный человек, с которым я имела несчастье познакомиться и за которого вышла замуж. Я искренне хотела бы вообще никогда не встречаться с тобой.
— Сью, поверь мне. Я никогда не причиню тебе зла.
— А как же попытка установить контроль над моей компанией? Или ты не видишь в этом ничего плохого? — ядовито спросила она.
— У меня и в мыслях не было ничего подобного. Я просто выкупил доли всех других держателей акций, вот и все мои прегрешения.
— Но это невозможно! — Сузан не верила, что отчим мог продать свою долю. — Ты нагло лжешь. Питер не решился бы на такой серьезный шаг, не посоветовавшись со мной. Она смотрела прямо в лицо мужа, ища в его глазах ответ. Когда ей показалось, что в них промелькнуло искреннее сострадание, сердце ее сжалось от дурного предчувствия.
— Не хотелось бы тебя огорчать, но на прошлой неделе в четверг мой агент заключил сделку с твоим отчимом. Но все это делается только ради твоего блага, поверь!
Как бы не так, мысленно усмехнулась Сузан и, стараясь не показывать своего отчаяния, спросила:
— И как же тебе удалось уговорить его предать меня?
— Речь идет не о предательстве, поэтому в уговорах не было необходимости. Питер искренне любит тебя, к тому же ты сама подтолкнула его к решению словами, что жизнь не стоит на месте.
Сузан вспомнила странное выражение лица отчима, словно отважившегося на какой-то ответственный шаг. Но в тот момент она думала, что ей просто померещилось.
— Иными словами, в моих интересах ты скупаешь акции моей компании, чтобы потом сровнять ее с землей и на этом месте создать нечто необыкновенное?! — съязвила она и, блефуя, добавила: — Ничего не получится: у меня все еще контрольный пакет акций!
— Вообще-то, уже нет: вчера я купил те последние пять процентов акций, которые ты подарила больнице.
— О Боже! — только и смогла вымолвить Сузан.
Теперь Леонардо имеет то, к чему давно стремился: он владеет пятьюдесятью тремя процентами акций «Хадсона».
— Ах ты мерзавец! Ты применял запрещенные приемы, включая секс, чтобы обобрать меня!
Как ее угораздило выйти замуж за человека, начисто лишенного совести и порядочности?! Используя свое дьявольское обаяние и светскую обходительность, а также ее неопытность в общении с мужчинами, он женился на ней, чтобы обокрасть. Но Сузан знала, кто на самом деле виноват: ее ослепила любовь, и с той самой роковой минуты, когда впервые увидела Леонардо, она больше ничего вокруг себя не замечала.
— Позволь напомнить тебе, что твое тело весьма охотно откликалось на мои ласки еще совсем недавно. И я не дьявол, как ты думаешь, а наоборот, твой ангел-хранитель. Я скупил все акции с единственной целью обезопасить тебя и твою компанию от чьих-либо посягательств.
— Прости, но компания и так была моей, — с горькой улыбкой возразила она.
— Не купи я эти акции, кто-нибудь другой сделал бы это. «Вальцони интернэшнл» — крупная корпорация, имеющая дочерние предприятия по всему миру. Неужели ты считаешь, что одной компанией больше или меньше принципиально важно для меня? Понимаю, ты не виновата, что все так сложилось. Но запомни одно: сердечная боль порой делает нас уязвимыми и осложняет жизнь. Подарить пять процентов акций больнице, в которой умерла твоя мать, — поступок, несомненно, благородный и заслуживающий искреннего восхищения. Но поступив так, ты сделала себя легкой добычей. Оставалось лишь нажать на курок.
— Именно так ты и поступил! — упрекнула его Сузан, упорно не желая признавать свое поражение.
— Да, черт возьми! Но я спасал твою компанию.
— И каким же, интересно, образом ты делал это?
— Тебе необязательно знать детали, просто поверь мне, прошу тебя, — попросил он.
— Но я больше не верю тебе! Не верю! — исступленно закричала она.
Леонардо потрясенно уставился на жену. Ей показалось, что в глубине карих глаз проскользнуло нечто напоминающее осуждение и боль, но Сузан решила, что ошиблась, потому что он тотчас отвернулся и подошел к окну. После некоторого размышления Леонардо вновь повернулся и тихо, но жестко сказал:
— Тебе лучше сесть. То, что ты услышишь, может оказаться малоприятным. — И он кивнул в сторону дивана.
Что-то в лице мужа заставило Сузан подчиниться, и она послушно села. Стараясь казаться спокойной, произнесла:
— Давай выкладывай все, но на сей раз правду.
Карие глаза недобро блеснули. Но, тяжело вздохнув, Леонардо начал рассказывать:
— Год назад в «Селко пропертиз» обратился один человек с весьма соблазнительным предложением в отношении «Хадсон Тейсти Ти» в плане инвестиций. Правда, после проведения определенных изменений в твоей компании.
— Но в письме, направленном в «Хадсон» год назад, предлагалось лишь долевое участие и не упоминалось о реорганизации или чем-то подобном, — возразила Сузан.
— Ни один уважающий себя бизнесмен не станет заранее раскрывать всех карт перед продавцом, — возразил Леонардо, меряя спальню шагами.
Сузан нахмурилась и посмотрела на мужа: неужели он, подобно стервятнику, готов был сыграть на ситуации, воспользоваться болезнью ее матери?
— Я не знал, что твоя мать тяжело больна, — сказал Леонардо, будто прочитал ее мысли. — Мой агент подробно доложил мне о сложившемся положении, и я решил обратиться с предложением, которое было отвергнуто. Таким образом, первоначальные мои планы повисли в воздухе…