Вскоре народ, боясь, что их замечательный мэр откажется от власти, пришел к нему в кабинет и рассказал все, что это было.
Мэр принял все это с улыбкой, поблагодарил людей за этот поступок, что они решили дать ему почувствовать себя, как он хотел, но сказал, чтобы они впредь такого не делали, иначе ему прийдется на самом деле отречься от власти.
Народ же ему пообещал, что такого больше не повторится.
В итоге мэр и народ сошлись на согласии и спокойно разошлись.
В городе B была теперь доброта, взаимности, уважение и т.д.
Игра в жизнь
Фёдор Беляев далеко не обычный человек. Нет, он ни чем не отличается от других, он выглядит также как и все, говорит также как и все.
Но есть одно «но»-плохой человек. Ему трудно проявлять эмоции, его жизнь сплошные самообман и обман, существующие на изображении эмоций.
Он не понимает других людей, он вообще их не понимает.
Он-клоун, артист, в судьбе. Он смеётся над своей судьбой перед ней самой. Он играет ей, как захочет.
Он пытается проявить свои настоящие эмоции, но, как он это пытается сделать, сразу появляется какое-то событие, которое закрывает его, заставляя его закрыться ещё больше в себе.
Фёдор за 16 лет потерял всех своих родных, у него нет никого.
Он живет в детском доме. Условия там ужасающие.
Он бы поплакал, но он чисто физически это не может это сделать.
Вместо того, чтобы ему было все равно на все в жизни, он играет шута перед всеми, пытаясь развеселить всех окружающих, заставить их посмеяться, а также скрыть свои проблемы.
Вскоре у Беляева обнаружились суицидальные наклонности. Его сразу повели к психиатру, но Фёдор ловко сбежал.
Беляеву стало совсем ничего неинтересно. Его ничего не интересовало, что раньше интересовало.
Ему от всего было скучно. Он часто чувствовал себя роботом, выполняющим свои алгоритмы.
Друзей у него совсем не было, знакомых тоже и товарищей не было.
Он был совсем одиноким. Он был всю жизнь одиночкой.
Никому он не нужен был по-настоящему, только ради целей.
Его никто не любил, даже фальшиво. Ведь кому нужен человек со множеством психических травм, одиночка, вечно скучающий, без смысла жизни и такой ничтожный? Правильно, никому.
Фёдора начали часто пытаться отвести к психиатру, но он постоянно сбегал от этого. Ведь он не хотел, чтобы хоть кто-то знал хоть что об его проблемах.
Он привык решать все свои проблемы самому.
Он не хотел ничем о себе делиться с другими людьми, думая, что он станет уязвимым для каких-то манипуляций.
Он не доверял всему миру, он даже себе не доверял.
Оставив записку на своём столе, Фёдор Беляев исчез раз и навсегда.
Маска
Я-клоун, вся моя жизнь-это просто клоунада. Я-клоун, выступающий в цирке под названием «жизнь».
Я прекрасно понимаю эмоции других людей, я могу анализировать их эмоции, но я не понимаю своих эмоций и чувств.
Я абсолютно пустая человеческая плоть, во мне нет души, нет какого-то человеческого сострадания.
Я просто выгляжу как человек, могу говорить как человек, но я не могу сострадать как человек, не могу нормально проявить чувства как человек, не могу заплакать как человек при грустной ситуации, не могу поддержать как человек другого человека.
Первое, что приходит на ум при таком описании, -это робот. Но нет, я не могу быть роботом. Роботы хоть и запрограммированы, хоть и не люди, но они умеют быть похожими на людей, а вот я не умею.
Жизнь-это череда связанных событий, словно игра, в которой развитие дальнейших событий зависит от выбора игрока. Вообще у меня создаётся впечатление, что жизнь-это игра.
Меня зовут Владислав Павлов. Я стал для общества клоуном. Это какая-то что ли защитная реакция, выработанная от плохого общества.
Когда я в детстве начинал рассказывать какую-то информацию о своём состоянии родителям, они просто это принимали за шутку.
Когда я в подростком возрасте старшим знакомым рассказывал, что я чувствую, шутками, они и слепо верили, что я шучу.
Далее все мои правдивые слова превратились в несмешные шутки, которые я отчаянно делал шутками, и у меня это в принципе получилось, общество слепо верило в эти шутки, даже ни капельки не сомневаясь в истинности.
Правильно есть высказывание у людей-«В каждой шутке есть доля правды». Только в моих шутках была сплошная правда, завуалированная в шутку.
Я в отличии от людей не чувствовал никакую боль: ни физическую, ни психическую.
У меня иногда создавалось впечатление, что у меня даже нет крови.