убийство при попытке ограбления. Это логично лишь на первый взгляд: Святоюрская гора - хранилище ценных артефактов и старинных книг. Библиотека Шептицкого оценивалась дорого, а на уникальные экземпляры существовал негласный "заказ" антикваров. Воров, кем бы они ни были, не остановили бы ни железные цепи с замками, которыми приковывались к полкам наиболее ценные экземпляры, ни сила угрожающих похитителям проклятий, ни уж тем более безоружный старичок- монах. Рано или поздно, но чья-нибудь дерзновенная рука покусилась бы на коллекцию. Ее ни от кого не утаивали и, как видим, почти не охраняли. Священники из бедных приходов, где не наберется и двух десятков книг, немели, впервые увидев столько старинных изданий, рукописей и артефактов. Приезжая домой, они разносили свои восторженные отклики по всей Галиции, не думая, что слушают их не только провинциальные библиофилы, но и воры-книжники. Да, водились такие узкие "специалисты", способные ограбить не то что Святоюрскую гору - для них и закрома Ватикана опустошить не проблема....
По-видимому, хлипкий монах был задушен, когда, охраняя вверенное ему добро, настиг святотатцев и бросился на них. Завязалась короткая, но яростная борьба - были опрокинуты скамейки, задета, едва не сорвана, портьера. Но один худой против несколькиз верзил устоять не мог. ......
Бедягу подмяли, заткнули рот, чтобы не мог позвать на помощь. Хранитель пытался вырваться, кусался. Тогда грабители сорвали с монашеского пояса связку ключей, затянули этот пояс удавкой вокруг шеи, а потом еще придавили бронзовым канделябром. Узкий пояс, на котором висели ключи, был весьма искусный, крепкий: на черном фоне красные узоры. Хвостики. Лапки, головки невиданных насекомых или рептилий, а может быть, древних тотемных животных, вытканных карпатским мастером.
И все же я к этой версии особого доверия не испытывал. Она мне интуитивно не нравилась. Почему? Уж больно все просто. Неправдоподобно просто. В ту же ночь - точнее, накануне вечером, бесследно пропала Янина (Яна), крестница митрополита, послушница. Из слов монахов, оберегавших резиденцию, я решил, будто Яна - немолодая дама, готовящаяся к постригу из-за невнятных мистических исканий. Мне она рисовалась вся в черном, мрачная, с чётками из арбузных семечек. И только неделю спустя ее тело нашли рано утром, в предместье Скнилов, поперек дороги, со следами удавки на шее. Мертвая Яна оказалась молоденькой селянкой, выпускницей народной школы. У послушницы была отрублена длинная черная коса - ее девушка отращивала с детства. Нечто похожее, но без смертельного исхода, случилось два года тому назад с Адой Кинь-Каменецкой. Ее ведь тоже подобрали полуживой без косы и в одном сером чулке. Когда Яна была живая, ее глаза блестели, словно ртуть. А теперь ее нет.
- Скнилов - дурное место - слышал я от пани Гипенрейтер. - Бесовское. В стародавние времена там было языческое капище, лилась невинная кровь. А сейчас над ним огненные шары летают.
Некстати припомнил - орден студитов был основан именно в Скнилове.
К убийству в митрополичьей резиденции исчезновение и гибель Яны вроде бы не имела ни малейшего отношения. На Святоюрской горе она не ночевала. Девушка приходила днем, чтобы исполнять взятый на себя обет - мыть полы, вытирать пыль, пропалывать сорную траву вокруг ограды.
- Эти две смерти никак не связаны. Нет, ну что опять про секреты униатских орденов? Кто тебе наболтал? Майор-аудитор Бодай-Холера? Да он был морфинист! Из тех, про кого говорят - с привидениями за ручку здоровается. Это все байки - убеждал я сам себя. Хотелось еще поделиться сомнениями с Ташко, но что-то меня от этого удерживало.
Я понимал: Бодай-Холера любил приврать под кофе с коньяком, да и былые его москвофильские убеждения тоже заставляли перегибать палку, совсем уж демонизируя и графа Шептицкого, и его духовных чад. Но Бодай-Холера - старый опытный агент. Он видел, слышал и замечал больше меня.
Именно от полковника я услышал страшилки про студитов. А затем сам с ними столкнулся.
Было это еще в 1913-м, в ноябре, ночью, возле маленькой церкви, состоявшей почти из одной высокой колокольни. В лужах дробились куски желтой луны. Одиноко горел фонарь. Внезапно обрушился едкий, горячий смоляной запах, послышалось тихое шуршание - вышла процессия монахов с факелами, в шерстяных грубых хламидах, с плешами, с нагрудными деревянными крестами на крестьянских, грубых веревочках. Монахи шли, освещая темное небо, затмили луну и исчезли столь же стремительно, как и появились, нырнув под землю. От факелов на брусчатке остались капли жидкой смолы и запах. Пахло адом. Они всегда думают об аде. Ад нужно носить с собою.
Не скажу, чтобы студиты меня сильно испугали, но неприятный осадок и частички копоти на плаще остались. Нарисовал себе на запястье крестик - напоминание зайти посоветоваться насчет истории Унии. Она для меня - темный, непролазный бор, где спят медведи и ухают седые филины. Старый камень, о который еще столько раз споткнутся.
..... Я выпытывал у знакомого львовского историка Левика, почему сегодня мы все еще думаем о монашеских орденах, если их время ушло? И ушло ли?
- Средневековый Львов - город монахов. Конкуренция между разными католическими орденами шла смертельная. Выживали друг друга с прибыльных паломнических троп. Соревновались не только в богоугодных занятиях, но и в рукопашной схватке. Кармелиты босые были еще те разбойники! Но в конце 18 века австрийские власти часть орденов решили упразднить - к тому времени они пришли в упадок или существовали лишь на бумаге. Оставшиеся монашеские корпорации обязались заниматься чем-нибудь полезным. Школами, больницами, приютами......
Но это спокойствие перед бурей. Ордена все равно нужно было реформировать. Трудно не заметить: монахи давно уже не напоминают хрестоматийных мучеников, погребенных заживо в темных кельях или дробящих кирпич голыми коленками. Они занимаются науками, искусствами. Не боятся лезть в политику. Они такие же, как мы, и хотят быть лучше нас, мирян. Фотографируют, пишут и публикуют книги, преподают, ведут археологические изыскания. На Святоюрской горе, кстати, находили окаменелые кости древних рептилий, битые черепки, стрелы, застежки.
- Граф Шептицкий не чужд древностей?
- Он мечтает собрать все предметы - будь то камни, скелеты, костюмы, утварь, книги, относящиеся к истории Галиции. Национальный музей должен постоянно пополняться новыми экспонатами.
Левик вытащил из шкафа конфетную коробку и, улыбаясь, произнес - вот вам монастырский курьез - зубы сатаны.