Поднялся, с трудом удержал равновесие, как бэттлмех с повреждённым гироскопом, но выпрямился, взяв её за руки.
— Кэт, я тебя люблю.
— Я…
Брайен не дал ей договорить, запечатал рот поцелуем. Горячие пальцы девушки снова скользнули ему под одежду.
— Изволите номер-с? — толстый кабатчик опять нарисовался рядом.
— Че-го?
Кабатчик протянул ему ключ на массивном деревянном брелоке.
— Сотня радужных-с. Всего сотня!
Радужными за яркую разноцветную окраску банкнот в Магистрате и за его пределами называли канопианские доллары. Брайен подумал, что можно послать толстяка на хрен и пойти хоть на хату к наёмникам, где к его услугам была завешенная тряпичной занавеской выгородка с койкой, хоть на борт «Вонючки»… но лень, даже к наёмникам. Где и без него до чорта народу, включая не в меру любопытных детишек, а им с Кэти надо побыть наедине. И чтоб нигде поблизости не крутился чортов Оливейра, которому он сейчас может полезть бить морду, презрев остатки самоконтроля. Поэтому…
— Вот те полтораста и принеси ещё выпить и пожрать, — сказал он.
Потом они шли по скрипучей лестнице вверх, по узкому тёмному коридору мимо комнат, и ключ попал в замочную скважину далеко не с первого раза. И койка, достаточно широкая, чтобы вместить обоих, сброшенная на пол одежда и новые поцелуи, горячие пальцы девушки, ласкающие его возбуждённую плоть. И Брайену стало, наконец, хорошо.
Пленного мехвоина «шэдоу хока» отправили вслед за вождём; как ни был побит её «мародёр», но Элайза оставалась на поле недавнего боя до прибытия мехоэвакуаторов. Просмотр записей показал, что записывать подбитый Ангеликой «хеллкэт» в сбитые рано: похоже, он дотянул-таки до аэродрома. Хэйли Эрнандес, если в кабине сидела она, была хорошим пилотом. «Райфлмэн» Ангелики требовал замены бóльшей части брони, и средний лазер по правому борту его был разбит, но с этим пока можно было не париться. Восстановить защиту, пополнить боезапас и вновь выставить на пост ПВО.
«Блэкджек» и «шэдоу хок» погрузили на эвакуаторы первыми. Элайза, Ангелика и Брайен Чавес, чьи мехи повреждены были сильнее всего, отправились с ними в Мэнорбир. Ударный лэнс — тоже; ему на смену коммандер отправила огневой лэнс Фиорелли. Возможно, её опасения и были напрасны, но рисковать лишний раз Элайза не хотела. Хватало нелишних. Ремонт «мародёра» и «райфлмэна» истощил запасы брони для них, и это тоже должно было стать проблемой.
Ближе к полуночи лэнс мехов Кадира, дополненный «арчером», атаковал конвой Фиорелли, сопровождающий тяжёлый мехоэвакуатор с захваченным «бэттлмастером». Перегруженная машина едва ползла, освещая себе дорогу фарами ближнего света, делала от силы десято-дюжину километров в час.
— Скорей бы в кроватку, — мечтательно проговорила Фастина Эрнандес, пилот сорокатонного «уитворта».
— Сначала в душик, — поправила Лючана Фиорелли. — Линдси, потрёшь мне спинку?
— И спинку, и животик, леди-босс, — не по уставу отозвалась та. — Всё, что прикажете!
Линдси Николау была самой младшей из мехвоинов лэнса и, как и Лючана, предпочитала девушек парням. Слушая их болтовню, лэнс-капрал Хуан Леон отхлебнул апельсинового сока из трубочки. Он и сам рад был расслабиться, но у его катапульты ещё с вечера ни с того, ни с сего начал барахлить гироскоп. Теперь все резкие повороты и прыжки отдавались лёгкой тошнотой сбоящей обратной связи нейрошлема, и это его раздражало. Может быть, только в шлеме и дело, а может, и нет — поди, разбери. Он не технарь, и сам в потроха бэттлмеха лезть не обучен. А «катапульта» хоть и его собственная, но старая, видавшая виды и помнящая ещё войну за независимость и год тысячи битв; уже тогда не была новой — четвёртый век ей пошёл. Почтенный возраст для бэттлмеха, вот, и хворает старушка, что тут поделать, и технари, надо полагать, только руками разведут: мол, хрен его знает, должно всё работать. Или — её на завод вам надо, мы в гараже не потянем. В рот вас ебать, мысленно ответил Хуан. Ему тоже хотелось скорее завалиться в койку. И дрыхнуть, желательно, до самого местного утра, хотя это, конечно же, хренушки. А вот чтоб гироскоп к утру починили, то да. С прямоугольными коробами установок РБД-20 на плечах вместо нормальных рук, «катапульта» и так неважно переносила падения, а если и гироскоп сбоить начнёт, попытки встать на ноги превратятся в поганый брейк-данс. Или игру в жука, перевёрнутого на спину. Но делать нечего: топай на базу медленно, под скорость гружёного эвакуатора. И сам он, и «бэттлмастер» бандитского короля стоят того, чтобы их охранял целый лэнс.
— Контакт на севере! — встревоженно крикнула Фастина. — Ещё один…
— Четыре, — сказал Хуан, вглядываясь в экраны. Единственный ветеран в лэнсе, мастер стрельбы РБД, он и с сенсорами работал получше других. — «Вархаммер», «центурион», «уитворт» и, по всей видимости, «арчер».
— «Арчер», — подтвердила Лючана. — Я тоже его распознала. А первые три это лэнс Кадира, боевой. Достанешь, Хуан?
— Ща…
Ночь была пасмурной, свет Полосатого Джоба с трудом пробивался сквозь тучи, и ветер то налетал порывами, то стихал, но Хуан быстро прикинул расстояние до возглавляющего пиратский отряд «вархаммера», запрокинул ракетные установки и жахнул одной, потом второй. Нагрев подскочил, а ракеты из первого залпа легли в стороне, только второй был успешен: добрая дюжина боеголовок из пущенных двадцати усеяла взрывами ноги и нижнюю часть туловища пирата. Энсин и Фастина чуть погодя тоже пальнули ракетами, но без толку; оказавшаяся ближе всего к пиратам Николау вместо РБД использовала средние лазеры своего «требюше», но с тем же нулевым результатом. Как и пираты, выстрелы которых без толку уходили в ночную темень. Впрочем, «арчеру» удалось всадить с дюжину боеголовок в левую ногу, плечо и борт «крусейдера» Фиорелли.
Между пиратами и конвоем лежало длинное узкое озерцо, которое «центурион» попытался пересечь вброд и булькнул под воду — только его и видели. То ли озеро оказалось глубже, чем выглядело на первый взгляд, то ли пират споткнулся на илистом дне; его товарищи двигались берегом, увязая в зарослях древовидной травы. Мехи канопиан развернулись цепью; залпы ракет и лазеров озаряли ночь. Линдси Николау пошла на сближение быстрым шагом, «уитворт» Фастины двумя прыжками приблизился к озеру. Его пиратский близнец достал РБД уползающий мехоэвакуатор, но полудюжине поразивших машину боеголовок не повезло её обездвижить. «Вархаммер» и «арчер» сосредоточили огонь на «крусейдере» Фиорелли, заставив 65-тонную машину пошатнуться — но не упасть. Николау сошлась вплотную с проломившимся через заросли «вархаммером», и тут «арчер» подловил её с другого бока. Залпы двух мехов сбили «требюше» с ног, и два семидесятитонных тяжеловеса добавили ему пинками от души. Пиратский «уитворт» оторвался от земли и обрушился сверху на «уитворт» же Фастины Эрнандес. Зацепил, но не снёс ей башку и сам, не удержав равновесия, распростёрся на земле, резко отжался и вскочил на ноги.
Хуан новыми залпами достал пиратский «вархаммер» и двинулся быстрым шагом вперёд, чтоб не попасть под обстрел. В этот момент нога его катапульты зацепилась за что-то, чего он не разглядел, и 65-тонный мех, потеряв равновесие, упал. Приложился правым бортом в двух местах; Хуан матерно выругался. Осторожно, блядь, осторожно… есть! встал как амарисов член!
— Есть! — радостный вопль Фастины Эрнандес в наушниках.
На месте пиратского «уитворта» встаёт к небу огненный столб. Взрыв то ли одной, то ли обеих боеукладок — после того как лазеры Фастины вспороли ему броню на спине. На левом фланге рубка идёт отчаянная: «арчер» палит по «требюше», тот и «крусейдер» палят по «вархаммеру», а этот последний двумя попаданиями своих ПМЧ почти сдирает броню правой ноги «катапульты». Которая тоже пытается внести свой вклад, но в этот раз залп РБД проходит над головою «вархаммера» — и на старуху бывает проруха. Спазм миомеров правой ноги едва не сбивает мех Леона с ног опять, но в этот раз мехвоин успешно удерживает равновесие. «Требюше» опять падает, и «арчер» с «вархаммером» снова отвешивают ему пинки. Взрыв!
— Линдси!! — это закричала энсин Фиорелли, когда детонация боеукладки ракет большой дальности разнесла мех и девушку в клочья.