-И это правда ничего не значило для тебя?
-Конечно, Тибальт, - мягко и искренне ответила она, касаясь его ладони и проводя пальцами по его шрамам на костяшках пальцев.
Тибальт кивнул, все еще не решаясь взглянуть на нее, и спросил:
-Почему Меркуцио? Из всех людей?
-Он и раньше предлагал… свои услуги, но в тот день я была в полном отчаянии, потому что думала, что мы никогда больше не будем с тобой вместе, - ответила она.
Он так хотел ей высказать, что даже он не искал кого-то на стороне, но не стал этого делать, потому что даже будучи в гневе он впервые за свою жизнь не хочет начинать ссору, даже если она была Монтекки по рождению и даже если она переспала с Меркуцио.
-Я не вижу причин, по которым это могло бы повториться, но я хочу быть уверен, что, когда мы вновь не поссоримся или еще что, ты не вернешься к нему, - произнес Тибальт, глядя на нее, но затем вновь отвернулся, но на этот раз к земле.
Это глупо, и он это знает, ведь она вышла замуж за него, а не за Меркуцио, но он не мог избавиться от страха, что, возможно, Меркуцио был лучше его, и он должен знать, что это не так. Краем глаза он видел, как ее лицо изменилось на мгновение, прежде чем там появилось беспокойство и изумление. Он слишком поздно понял, что не совсем отвернулся от неё, и, кажется, она успела разглядеть на его лице эту чертову неуверенность, которую он чувствовал, возможно, впервые в своей жизни.
Она убрала свою руку и дотронулась ею до его щеки.
-Я обещаю тебе, что этого никогда не будет. Я люблю тебя, Тибальт, не его и никого другого в Вероне и за ее пределами.
-Ты любишь меня, - произнес он так, словно не мог поверить в то, что услышал, и, наконец, повернулся к ней, встречаясь с ней взглядом. Он знал, что скорее всего выглядел слишком шокированным, но ему было все равно, потому что он услышал то, что и не думал услышать когда-нибудь от неё. Она любит его. Она не ненавидит его, не безразлична к нему, и это не просто какая-то симпатия.
Она любит его.
-Я люблю тебя, - повторила она, поднося вторую руку к его другой щеке и не отрывая своего взгляда от него. Легкая улыбка показалась на его лице от осознания того, что он, Тибальт Капулетти, любил девушку Монтекки, и почему-то, по непонятным ему причинам, эта Монтекки тоже любила его, и сейчас, наконец-то спустя столько времени он смог открыто признаться:
-Я тоже тебя люблю.
И она наклонилась и прижалась к его губам в долгом и, возможно, самом нежном поцелуе, который у них когда-либо был. Так много изменилось с тех пор, как они были здесь в последний раз, вместе в саду в ту роковую ночь, и несмотря на всё плохое, что произошло с ними с того момента и до этого дня, он понял, что не жалел ни о чем, что произошло между ними, потому что именно это и привело их к этому моменту. Тибальт задавался вопросом, а чувствовала ли Монтекки тоже самое.
Он не знал, как долго они целовались, потому что, когда они отстранились друг от друга, он делал это с огромным нежеланием. Ее руки лежали на ее коленях, а взгляд все еще смотрел на него. Он думал о том, как же ей шел красный цвет, возможно, даже больше, чем синий, но она вывела его из своих мыслей вопросом:
-Как там Джульетта?
-Все хорошо, - коротко ответил Тибальт, вспоминая обед и новости о том, что скоро он станет почетным дядей. -Они с Ромео планируют завести детей в ближайшем будущем.
-Так рано? – с удивлением спросила она.
Он с трудом пытался скрыть свою улыбку, услышав ее реакцию, так похожую на его в тот момент. Тибальт кивнул в ответ, прежде чем спросить вопрос, на который его навела Джульетта и который все еще крутился в его голове.
-Ты бы хотела иметь детей?
-Возможно, когда-нибудь. Сейчас я просто хочу быть твоей женой и насладиться этим временем, поэтому я не хочу торопиться, - ответила она.
Он был рад ее ответу, потому что именно это отражало его собственные мысли и чувства. И хотя он знал, что однажды захочет иметь детей, он все еще не был уверен, готов ли стать отцом и сможет ли вообще когда-нибудь стать хорошим родителем для своих детей. Его собственный отец был плохим примером для подражания, собственно, как и граф Капулетти, которого едва ли можно было назвать сносным мужем и уж тем более отцом.
-А ты? – она посмотрела на него, и он увидел любопытство в ее глазах, а также страх, что его ответ мог быть совершенно иным. Если у них и будут дети, подумал про себя Тибальт, то у них должны быть ее глаза. Через какое-то мгновение он, наконец, ответил:
-Я думаю так же. Когда-нибудь у нас обязательно будут дети, но я тоже не хочу пока с этим спешить.
Она кивнула в ответ и положила голову ему на плечо, наслаждаясь этой уютной тишиной на природе.
-Ты когда-нибудь думал о том, как всё изменилось с тех пор, как ты нашел меня в этом саду?
-Постоянно, - ответил Тибальт, потому что он и правда часто думал об этом, а затем он решил спросить, пытаясь сохранить безразличие в своем голосе. – Кстати, ты так и не рассказала мне, что на самом деле здесь делала.
Она посмотрела на него с удивлением, и он знал, что, вероятно, она думала, что он забыл об этом, потому что прошло уже много времени и он выждал уже достаточно, чтобы наконец-то упомянуть об этом. Внезапно она усмехнулась, будто вспомнила что-то о том дне, а затем ответила:
-Ромео попросил меня отнести письмо Джульетте, поэтому мне пришлось пробираться к вам ночью.
-Понятно, - ответил Тибальт.
Похоже Ромео, сам того не осознавая, нес ответственность за каждый шаг их отношений, начиная с самой первой встречи и заканчивая браком. Она посмотрела на него с удивлением, и, заметив это, он ответил:
-Полагаю, нам следует поблагодарить Ромео за то, что втянул нас во весь этот беспорядок.
-Думаю, если хочешь кого-то отблагодарить, то тогда уж дерево, у которого ты меня трахнул. Жаль, что нам никак теперь не узнать, у какого именно дерева это было, - произнесла она и стала оглядываться на деревья вокруг, очевидно пытаясь найти среди них дерево, которое бы выглядело хоть немного знакомым.
-Ну, тогда мне придется трахнуть тебя возле каждого дерева, чтобы это компенсировать, - произнес слишком серьезно Тибальт и поцеловал ее. Ее губы были такими мягкими и теплыми, что он вздохнул с разочарованием, когда она отстранилась от него и встала со скамейки.
-Ну, и чего же мы ждем? – спросила она, стоя перед Тибальтом и призывно держа руки на бедрах. Улыбка расползлась по его лицу, когда он тоже встал, и они пошли через весь сад, направляясь ближе к деревьям.
Как только они оказались достаточно далеко от поместья и, по их мнению, здесь было достаточно безопасно, чтобы никто их случайно здесь не нашел, она, наконец-то, остановилась и Тибальт встал рядом с ней. Она повернулась к нему с улыбкой на лице и, схватившись за воротник его красной рубашки, притянула к себе, увлекая в страстный поцелуй. Он ответил с не меньшей страстью, обводя контур ее губ своим языком и проникая дальше.
Она ослабила хватку на его рубашке, чтобы запустить руку в его волосы, пропуская между пальцами его темные пряди, в то время как его собственные руки уже были на ее бедрах, а затем стали спускаться еще ниже. Он почти что жалел, что она была не в одном из своих старых платьев, где дотянуться до голой кожи было так просто и легко, в то время как длинные юбки Капулетти будто созданы для того, чтобы лишать их этого удовольствия. И пусть красный цвет только больше шел его Монтекки, но он ужасно скучал по длине синих платьев. От раздражения и разочарования, что он никак не мог почувствовать ее, он схватил юбку за ткань и резко поднял ее, пока она не оказалась на уровне талии, обнажая ее ноги и нижнее белье.