Вообще замечательные были девчата в комсомольско-молодежной фронтовой бригаде. Помню их всех — Юлю Зырянову, Дашу Сазонову, Тоню Трусову, Нину Линючеву…
Работали беззаветно, дружбе верны были. Когда меня в 1944 году наградили орденом «Знак Почета», я членам своей бригады сказала:
— Будем, девчата, носить орден все по очереди — он ведь принадлежит не только мне, но и вам тоже, всей нашей бригаде.
В общем, своим трудом мы приближали Победу. И она пришла. Дорогая, желанная. Этот день буду помнить всегда. Работала я тогда в ночную смену. Вдруг врывается на участок наш комсорг Нина Зайцева, кричит, перекрывая гул станков:
— Шура, девчата, война кончилась. Победа!
Сбежались мы, давай обнимать, целовать друг друга. Даже про станки забыли — они продолжали гудеть…
С того дня минуло сорок пять лет. Наш завод выпустил уже миллионный трактор. Было тогда большое торжество. Смотрела я на его «виновника» — сильную могучую машину и думала: пусть всегда с конвейера ЧТЗ сходят богатыри хлебных нив, пусть служат счастью и благополучию людей.
Будь моя воля, на каждом тракторе нарисовала бы я белого голубя — символ мира, созидания, чистого неба над головой.
А. Ф. САДИКОВА (ФРОЛОВА),
бригадир комсомольско-молодежной фронтовой бригады
(Лит. запись И. В. ЧЕРНЯДЕВОЙ)
Казалось, что мы с Валей Сидоровой, небольшого роста, светловолосой, энергичной девушкой, сделали все для подготовки комсомольского собрания: написали объявление, доклад, даже принесли из дома патефон с пластинками, но — кроме нас и еще двух человек — больше никто на собрание не пришел. В чем дело? Почему ребята не явились?
В военном, 1942, году в центральной заводской лаборатории Челябинского тракторного завода так же, как и в остальных цехах, работало много молодежи и комсомольцев, эвакуированных из Ленинграда, Харькова, Сталинграда. Условия их жизни были тяжелыми. Многим приходилось жить в бараках, с двухъярусными кроватями, хлеб выдавался по карточкам, и его не хватало. Но дело было не в трудностях, все понимали, что они вызваны войной. Ребята не пришли на собрание потому, что у нас в цехе еще не сложился коллектив. Как его создать? Как сплотить комсомольскую организацию? Эти мысли не давали покоя.
В то время в Челябинске уже был организован госпиталь для тяжело раненных бойцов. На очередном заседании бюро мы единодушно решили взять шефство над несколькими палатами этого госпиталя. Мы — это главным образом девушки-лаборантки, молодые инженеры и техники: Зоя Лисина, Маша Арцугова, Зина Гарскова, Мира Авербах, работники химической, антикоррозийной и других лабораторий.
С энтузиазмом взялись за изготовление конвертов, зубного порошка из меди, мыла из отходов крепителя, применяющегося при формовке деталей в литейных цехах, любовно вышивали кисеты, носовые платки, готовили концертную программу, чтобы с ней выступить перед ранеными. Как горько было смотреть на искалеченных войной наших сверстников. Тяжелый воздух в палатах, бледные, измученные страданиями лица большей частью еще совсем молодых ребят. Болью и гневом сжимались наши сердца. А сколько радости принесли скромные подарки бойцам в палатах для выздоравливающих, как тепло они встретили наших артистов. Многих из нас бойцы тут же попросили, под их диктовку, написать письма своим близким. С того памятного дня шефская работа в госпитале стала неотъемлемой частью работы комсомольской организации.
После посещения госпиталя многие девушки ЦЗЛ подали заявление в завком с просьбой зачислить их на курсы медсестер. Занимались мы после работы в помещении театра ЧТЗ. Идем на занятия, около театра горят костры, возле них греются люди.
В эти дни театр был превращен в приемный пункт для эвакуированных. Кресел в зрительном зале не было, вместо них сколочены нары. На нарах, главным образом, женщины с детьми. Отсюда эвакуированные получали направление на подселение.
Однако по окончании курсов медсестер не всем девушкам удалось попасть на фронт, многие из них по-прежнему остались работать на заводе.
На счету комсомольцев ЦЗЛ было много и других дел, позволивших сплотить организацию. Активное участие принимали комсомольцы в сборе теплых вещей для бойцов. Шапки, перчатки, варежки, шарфы, носки — каждый приносил что мог, иногда отдавая последнее. Вместе со всеми на этот призыв горячо откликнулась Таня Фрунзе — дочь советского полководца Михаила Ивановича Фрунзе. В то время, будучи студенткой одной из военных академий, она эвакуировалась из Ленинграда в Челябинск, и в течение нескольких месяцев состояла на учете в комсомольской организации заводской лаборатории. Отзывчивая, скромная, Таня Фрунзе пользовалась большим уважением комсомольцев цеха.