Между тем герр лейтенант закончил своё проникновенное выступление и сразу начал неуклонно повышать нашу воинскую дисциплину, путём отдачи приказа о немедленном приведении дна оврага в нормальный вид посредством аккуратного складывания амуниции и постановки оружия в "пирамиды". После наведения порядка Новиков милостиво разрешил людям с полчасика просто посидеть в тени, а меня с Курковым подозвал к себе и отвел подальше от остальных. Новиков опустился на землю, похлопал рукой рядом с собой:
— Присаживайтесь. Ну, что всё поняли насчет дисциплины?
Мы с Мишкой синхронно закивали головами, мол, всё понятно, не беспокойся отец родной, не посрамим…
— Если так, то слушаете меня внимательно. Я полностью убежден, что мы имеем отличный шанс выйти живыми из этой переделки, — герр лейтенант ткнул указательным пальцем вверх. — Они не просто так выбрали именно нас. Не просто так засунули в этот капкан, критично ограничив наши возможности по прорыву к нашим. Значит задание именно здесь — в тылу немцев! — Новиков закашлялся.
От постоянных разговоров у Николая сел голос. А так как офицерам носить фляги не положено, то Курков отстегнул свою, пустил по кругу. Мы с герром лейтенантом деликатно отпили по одному глотку. Воды осталось совсем немного, и неизвестно когда и где мы её наберем.
Немного переведя дух, Новиков продолжил разговор:
— Получается, что мы должны по-тихому куда-то придти и что-то сделать.
Курков нервно засмеялся:
— Прямо в сказку попали! Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что!
Герр лейтенант усмехнулся, задумчиво посмотрел в небо, как будто желая увидеть там, между облаков ответы на многочисленные вопросы.
— Ты прав, Миша. Именно, что в сказку. Знаете мужики, а ведь таких групп как наша в немецком тылу не было. Конечно, и партизаны по коммуникациям работали, и диверсионные группы РККА от души резвились. Но чтобы так открыто, в немецкой форме, да еще такой толпой красноармейцы по тылам гуляли, я не слышал никогда!
Курков открыл рот, явно вознамерившись возразить Николаю, но Новиков замахал руками, резко замотал головой:
— Знаю, знаю! Попытки заброса таких групп в тылы немцев предпринимались, но к сожалению крайне не успешные. Источники по этому поводу лишь глухо сообщают, что в связи с недостаточным знанием немецкого языка наши диверсанты мгновенно вычислялись немцами.
Так-так. Как это ни удивительно, но при полном молчании этих неизвестных парней, которые забросили нас в пекло войны, потихоньку начало складываться вполне чёткое понимание того, что они ждут от нас конкретных действий. Иначе эти парни из будущего, просто не стали вкладывать в наши черепушки знание немецкого языка. И как только грузовик роты пропаганды остановился возле нас, так сразу всё очень быстро для нас и закончилось. Интересно, а почему нам одновременно с немецким языком не дали четкие распоряжения? Пойдите в пункт "А" сделайте там то-то и то-то, а потом идите в пункт "Б". Наверно, на этот счет у наших потомков существуют ограничения. Может нравственные, религиозные, а может и просто технические. Здесь остаётся только гадать…
В отличие от меня, Новиков не занимался гаданием на кофейной гуще, а резкими рублеными фразами вбивал факты в наши с Мишкой головы:
— А вот немецкие диверсанты, особенно в начальный период войны действовали пусть не самым лучшим образом, но, увы, весьма неплохо. Недоброй памяти батальон "Бранденбург-800" натворил немало бед, пролил много крови, — Николай немного помолчал, резко поднялся, и сильно волнуясь на одном дыхании, выпалил:
— Не пора ли отдать должок немцам? Как вы считаете, мужики?
Курков скосил глаза на пришитого чуть выше правого кармана кителя немецкого орла со свастикой в лапах, провёл по нему рукой, недобро улыбнулся:
— Хоть в "Бранденбурге" не только немцы служили, но должок всё равно именно за ними записан! Я вот сейчас шёл, про Брестскую крепость вспоминал, так меня всего просто наизнанку выворачивало, — Мишка, как прилежный школьник поднял вверх руку, — Я согласен. А ты, Нестеров?
Широко разведя руки в стороны, я шутливо пробасил:
— Ну, дык. Мы в деревне никогда супротив хорошего дела поперёк не идём. Озимые там вспахать, иль яровые взопреть, енто мы завсегда согласные!
Герр лейтенант от души рассмеялся, но неожиданно помрачнел и озабоченно спросил:
— А как там настроение у Мареева? Парень в себя пришел?
С лица Михаила мгновенно слетело веселое выражение. Он нервно провел рукой по лбу и печально ответил: