Он старался придать движениям немного лени, копируя Дэрила-Богача.
<<Надеюсь, Эд не думает, что я им пренебрегаю. То есть он ведь не один там, в конце столовой. У него есть Юдж>>.
<<Ладно, мы ещё поговорим об Эде, малыш. А теперь тебя зовут. Улыбнись и будь милым>>.
– Эй, Дью, спустись на землю!
– Дью, иди к нам!
Они хотели, чтобы он присоединился к ним.
Он передвинул свой обед и ничего не пролил, не споткнулся и не поскользнулся. Он был маленьким, изящным и лёгким в движениях.
Ребята вновь сгрудились вокруг него в тёплой компании. Он больше их не боялся. И это было замечательнее всего. Эти школьники, казавшиеся ему звёздами телешоу о молодёжи, очутились вполне реальными людьми, которые сыпали крошки на одежду и обменивались вполне понятными для него шутками. Дью всегда было интересно, над чем они так смеются, когда собираются вместе. Но теперь он знал: причина в самой атмосфере осознания того, что они особенные. И тогда было легко смеяться над всем. Он заметил, что Джиллиан, сидевшая тихо возле Тана, смотрела, как он смеётся. До него доносились отдельные фразы тех, кто сидел с краю его компании, тех, кого не принимали в Клику. Большей частью радостное щебетание и воркование в знак восхищения. Ему показалось, что кто-то упомянул его имя… Он прислушался.
– А между прочим, его папа – алкаш.
Эти слова прозвучали для Дью ужасно громко и отчётливо, выпадая из общего шума.
Он передёрнулся, как от озноба, и пропустил сюжетную развязку истории, которую рассказывал Атлет Ким.
<<Ангел, кто это сказал? Это было про меня – про моего папу?>>
Он не осмеливался оглянуться.
– …стал пить пару лет назад и теперь у него галлюцинации…
На сей раз голос был таким громким, что он оборвал добродушную беседу компании Дью.
Ким остановился на полуслове. Улыбка Бри-Гимнастки стала вынужденной. Настало неловкое молчание. Волна гнева захлестнула Дью, он был в гневе.
<<Кто это сказал ? Я убью их…>>.
<<Успокойся! Успокойся. Ты не должен так вести себя>>.
<<Но…>>.
<<Я сказала, успокойся! Смотри в тарелку. Нет, в свою тарелку. А теперь скажи – и абсолютно спокойным голосом – “Презираю сплетни и сплетников. А вы? Что это за люди? Совсем непонятная порода”>>.
Дью два раза вздохнул и послушался, хотя его голос и не был абсолютно спокойным. Он немного дрожал.
– И я! – поддержал его новый голос.
Подняв глаза от тарелки, Дью увидел, что Джиллиан вскочила, её лицо потемнело от ярости, и она медленно обвела глазами стол за его спиной, будто высматривая того, кто это сказал.
– Я думаю, это просто ненормальные и нам нужно их наказать.
В её глазах появился тот стальной блеск, за который она и получила репутацию крутой девушки. Дью почувствовал, словно сильная рука поддержала его. Его охватило чувство благодарности, и он потянулся к ней, но поджал губы, останавливаясь.
– И я презираю сплетни, – сказал Джон Оберлин своим обычным равнодушным голосом.
Джон. Этот парень всегда выглядел как живая реклама компании Келвина Кляйна и был так сексуален, что дух захватывало.
Однако всё, по мнению Дью, портила безразличная маска, всегда присутствовавшая на его лице.
Только сейчас Джон неожиданно проявил свои эмоции:
– В прошлом году кто-то распустил сплетню, что я пытался покончить с собой. Я так и не выяснил, кто это сделал. – Его серо-синие глаза с поволокой прищурились.
А потом все заговорили о слухах, и о тех, кто их распускает, и о том, что это за гады.
Компания сплотилась вокруг Дью.
<<Однако именно Дэжиллиан была первой, кто за меня заступилась>>, – подумал Дью.
Он посмотрел в её сторону, и тут раздался звенящий звук. Он был почти мелодичным, только таким странным, что сразу привлёк к себе внимание всей столовой. Кто-то разбил стакан. Дью вместе со всеми озирался по сторонам: кто? Никто не признался, не смутился, не посмотрел на пол. Все растерянно оглядывались по сторонам. Звук повторился, и двое стоявших возле входа в столовую ребят поглядели сначала себе под ноги, а затем наверх. Высоко над входом красовалось полукруглое окно, окантованное красным кирпичом. Дью заметил, что свет, проходя сквозь него, преломляется, как направленный сквозь призму, и будто затуманивается. В стекле заиграли разноцветные радуги… И засверкали, падая вниз, <<снежинки>>. Они ударялись об пол и позвякивали. Ребята возле двери завороженно глядели на них. Удивлению не было предела. Дью вдруг догадался.