Дью почувствовал укол и жжение. Через минуту всё вокруг поплыло и глаза его закрылись.
***
Он проснулся в своей постели. Было утро. В окно падал солнечный свет. Прошлой ночью… он с трудом вспомнил, как их сосед, господин Билер, на собственной тачке привёз его из больницы домой. Он вспомнил, как его пронесли наверх по лестнице, раздели и уложили в кровать. И затем – так замечательно, – он надолго куда-то провалился и ни о чём не думал. Дью проснулся отдохнувшим, с ясной головой. Не успев даже сбросить одеяло, он уже точно знал, что нужно делать. Он кинул взгляд на старые часы, стоящие на прикроватной тумбе и ужаснулся: без двадцати пяти час!
Неудивительно, что он выспался. Проворно, стараясь не шуметь, он натянул брюки и толстовку. Никакого бритья. Махнул расчёской по волосам. Замер, прислушиваясь. Не только к дому, но и к себе.
К своему внутреннему миру. Мёртвая тишина.
Ничто не шевельнулось. Разумеется, это ни о чём ещё не говорит. Опустившись на колени, Дью вынул коробку из-под кровати. Восковые куклы были ярко раскрашены красным и зелёным – чудовищная пародия на новогодние игрушки. Его первым порывом при взгляде на ядовито-зелёный воск было избавиться от него: отломать у первой куклы руку, а у второй – голову. Только что при этом случится с Таном и Кимом – даже трудно себе вообразить. Он заставил себя принести мочалку из ванной, намочил её и осторожно стёр люминесцентно-зелёную пудру. Он плакал. Нужно сконцентрироваться, как и во время заклинания, – увидеть руку Тана, увидеть, что она заживает и Тан выздоравливает.
– А теперь, – прошептал он, – приди ко мне, сила слов Гекаты. Это – не я, кто произносит их, это – не я, кто повторяет их, это – Геката произносит их, это – Геката повторяет их.
Когда пудра была стёрта, он уложил кукол назад в коробку. Затем порылся в столе, ища маленькую голубую записную книжку. Вот.
Номер мобильного телефона Дэрила Новака.
Он быстро набрал его и закрыл глаза. Ответь.
Ответь же!
– Алло, – раздался в трубке ленивый голос.
Глаза Дью тут же открылись.
– Дэрил, это Дью. Помоги мне, пожалуйста. Прямо сейчас. Я ничего не могу объяснять…
– Дью, с тобой всё нормально? Мы все за тебя переживали.
– Я в норме, однако я не могу говорить. Найди Эда Новика. Срочно! У него сейчас… – Дью судорожно вспоминал расписание, – …ага, физика. Пусть приедет на перекрёсток Хазел и Эплбатер и ждёт меня там.
– Ты хочешь, чтобы он сбежал с урока?
– Да, и сейчас же. Скажи ему, я знаю, что прошу чересчур много, только мне это нужно. Это по-правде очень важно.
Он ждал вопросов.
Однако вместо этого Дэрил лишь сказал:
– Не переживай, я найду его.
– Спасибо, Дэрил. Ты спасаешь жизнь.
Дью повесил трубку. Схватил лыжную куртку и, сунув под мышку обувную коробку, тихо пошёл вниз по ступеням. Он слышал голоса на кухне. Высокий голос – мамин. Ему очень захотелось подбежать к матери. Только что сделают его родители, когда увидят его? Они опять уложат его в постель, укутают в одеяло, оставят дома. Они не поймут, что ему нужно спешить. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы сказать им правду. Это приведёт только к ещё одному уколу. И очень возможно – к больнице для психов, куда однажды отправили его папу. Все подумают, что у него это наследственное. Он незаметно проскользнул к входной двери, тихо открыл её и выскочил на улицу. Ночью моросил дождь, а к утру подморозило. Во дворе на ветвях орешника льдинки висели, как капли росы. Дью втянул голову в плечи и побежал по улице. Он надеялся, что его никто не заметит, но ему всё время казалось, что из-за кустарника и из каждой тени его преследуют чьи-то взгляды. Он стоял на углу Хазел и Эплбатер, обхватив коробку руками и притоптывая, чтобы немного согреться.
<<Я шибко много прошу…>>.
Конечно, много, особенно если учесть, как он недавно избегал Эда. Смешно: у него столько новых друзей, однако в трудную минуту он интуитивно обратился к Эду. В Эде было что-то надёжное, настоящее, доброе. И Дью знал: Эд приедет. <<Джип>> вылетел из-за угла, визжа тормозами и остановился, пройдя пол-улицы юзом. Типичная манера вождения Эда-без-очков. Мальчик выпрыгнул из авто и встревоженно кинулся навстречу Дью. Его широко открытые синие глаза слезились. Они обнялись и похлопали друг друга по спинам.
– Мне так жаль. Я вёл себя омерзительно на прошлой неделе…
– А я раньше вёл себя омерзительно…
– Мне стыдно. Ты в полном праве сердиться на меня.
– Я слышал про аварию, я переживал…
Дью отступил на шаг.
– Нельзя медлить ни минуты. У меня нет времени. Я понимаю, как это звучит в устах того, кто прошлой ночью врезался в фонарный столб… но мне нужен твой автомобиль. Для одного дела – я должен увидеть Джиллиан.